- Проклятье, мои вещи засыпало – растерянно смотрел на кучу
камней и трухлявых стропил в том месте, где виднелся хвост и задние
лапы того хищника – надо достать это все, что у меня есть,… а
особенно пистолет и вода.
Так как помощи ждать было неоткуда, то пришлось разгребать завал
самому – работал медленно, стараясь смотреть под ноги, вверх и в
сторону отсутствующей стены – где-то был еще один хищник, и это
сильно беспокоила свежеиспеченного грузчика. Нашел какой-то обломок
от балки – деревянный огрызок около метра длиной – положил рядом с
местом раскопок, чтобы в случае появления опасности было что взять
в руки, хоть и понимал, что против такого зверя этого мало. Камни
оказались не слишком тяжелыми, поэтому работа продвигалась довольно
шустро: все не стал разгребать, так как помнил, где примерно
оставил свои вещи, когда разжигал костер. В отсутствии часов или
своего телефона определить, сколько прошло времени не смог, но по
внутренним примерным ощущениям работал так часа четыре с перерывами
на отдых. Жутко хотелось пить, а единственная бутылка в рюкзаке все
еще была где-то в заваленном рюкзаке, поэтому работал как раб на
галерах Древнего Рима.
Немного спасала тень от останков постройки – если бы завалилось
все, то можно бы было забыть о вещах – разбирать завал таких
размеров абсолютно бесполезно. Закончил, когда солнце стало
клониться к линии горизонта: пистолет и безрукавка остались целыми,
а вот рюкзак потрепало – пилу согнуло, одна банка каши оказалась
раздавленной и загадила весь нехитрый скарб путешественника. Но
просто вытряхивать все не стал – собирал по крохам и отправлял себе
в рот, поглощая холодным – запасы пищи были катастрофически малы.
Осмотрев свои вещи, пришел к выводу, что скоро у него начнется
голод, а охотиться он совершенно не умеет,… да и нечем, по большому
счету. Тут его взгляд уперся в тушку кошака, и в мозгу всплыла
идиотская идея – надо съесть этот неожиданный трофей,
какое-никакое, а мясо все-таки. Нож у него был, топорик тоже – тут,
правда, непонятно, как он будет взаимодействовать с этой шкурой, но
выбора-то особого нет, консервы не бесконечны.
Обратил внимание, что даже у мертвого животного шерсть
продолжала странно менять свой цвет – видимо, какое-то время после
смерти у нее сохранялись свойства к мимикрии, а может такие
качества были присущи шкуре зверя независимо от его жизненного
состояния. Попробовал качество меха на ощупь – не удивление,
«материал» был очень приятен и нежен при касании, что как-то не
вязалось в голове у Виктора с понятием хищник. Бытовавшее мнение о
том, что у хищников твердая шерстка, чтобы они имели высокое
сопротивление внешним повреждениям, совсем не сочеталось с теми
ощущениями, которые он получал при поглаживании этой переливающейся
мертвой тушки.