— Всё-таки у меня есть медицинское образование, и я знаю, как важно правильное питание в период беременности, — после недолгого молчания выговорил Олег.
Я откусила пиццу, недовольно хмуря брови.
— И это знание вы пытаетесь донести до меня? Я в курсе, Олег, как нужно питаться. Не надо лезть в мои дела.
— Я не лезу в твои дела. Но хотел бы помочь.
— Вы мне уже помогли, — не смогла удержаться от сарказма. А после добавила: — На самом деле, ваше тупейшее предложение продать ребенка заставило меня многое переосмыслить. Несмотря ни на что, я выращу своего малыша и хочу, чтобы он гордился своей мамой.
Улыбнулась и тут же опомнилась. Что-то меня на лирику понесло. Не то место, не тот человек, Алина.
Олег откусил от своего куска чуть ли не половину. Взял стаканчик и отпил чай. В салоне приятно пахло — свежее тесто, сыр, бергамот и… чуть ощутимый запах дорогого одеколона. Дорогого мужчины, дорогой жизни.
Ничего не говоря, Олег жевал пиццу и смотрел в лобовое стекло. Я же невольно засмотрелась на него. Взгляд мой скользнул по его лицу, опустился ниже, к пальцам. Кольцо…
— Где ваша жена? — положила недоеденную корочку в коробку.
Если честно, не ожидала ответа, но Олег меня удивил. Прожевал пиццу, взял салфетку из пакета, вытер губы и только после удостоил меня взглядом:
— В Европе.
— А как она смотрит на ваши… ужины с девочками из эскорта?
— Аня о них не знает, — краешки его губ приподнялись в улыбке. — Почему ты спросила? Имеешь на меня виды? — улыбка его стала заметнее и в то же время мрачнее.
— Просто не понимаю, зачем вам ребенок, Олег? Ведь есть много разных способов, даже если ваша жена не может справиться с этой задачей, — сказала я в попытке пошутить, однако тут же пожалела о сказанных словах. Тёмный, тяжелый взгляд будто бы проникал в меня, прожигал насквозь.
— А вот это тебя не касается, Алина, — настроение его мигом испортилось. Улыбки как и не было. Даже мрачной.
Я молча опустила голову и, вздохнув, закрыла коробку с пиццей. Есть мне не перехотелось, но вот есть в компании Громова… Боялась, что кусок поперек горла встанет под его суровыми взглядами. Взяла стаканчик с чаем. Горячий, вкусный. Настоящий чай, пусть даже и из пакетика.
Судя по всему, Громов пришел к тому же выводу, но относительно себя. Потому что, бросив лишь:
— Я отвезу тебя домой, — завел мотор и тронул автомобиль с места.