Как будто я намерена.
Вместо ответа я прошла в свою комнату и без сил опустилась на диван. Слезы снова потекли как-то сами собой. Я громко всхлипнула и начала тереть глаза, пытаясь остановить их. А они все текли и текли, превращаясь в истеричные рыдания. Что мне делать теперь, господи?! Что!? Оставаться дома я не могла. Что эта сука ещё может придумать?!
— Что это было?! — Олег остановился в дверях.
Я опустила взгляд на его ноги. Разулся. Но пальто не снял и выглядел каким-то инородным телом в этой квартире, пропитанной ненавистью и лицемерием.
— Мачеха, по всей видимости, попросила меня проучить, — сквозь рыдания выдавила я.
Усилием поднялась и подошла к шкафу. Раскрыв его, достала чемодан и бросила на пол. А после начала без разбора сгребать все свои вещи с полок и небрежно бросать в него. Свитера, платья, бельё: комом, вперемешку, с одним лишь желанием — забрать всё и побыстрее уйти из дома, домом который мне, теперь я знала точно, уже не будет. Никогда.
Олег молчал. Но я кожей ощущала направленный на меня взгляд. Тяжелый, гневный.
— А мать где?
— Мама умерла четыре месяца назад, — сказала отрешенно, не глядя в его сторону. Бросила джинсы в чемодан. — А отец через пару недель после похорон притащил ей более молодую замену, — судорожно всхлипнула в попытке не зарыдать в голос.
Снова взяла вещи. Последнюю стопку: футболки, майки и рубашки, и кинула к остальным. Практически ничего не видела из-за пелены слез, но старалась сосредоточиться на сборе вещей, иначе…
Это «иначе» произошло после того, как Олег, подойдя, коснулся моего плеча. Во мне вдруг что-то взорвалось. А может быть, это была я сама — разлетелась на мелкие кусочки, на осколки.
Буквально взвыв, упала на колени. Закрыла лицо руками и всё-таки в конец разрыдалась.
— Я не знаю, что мне делать! Я ничего не знаю! Я не могу больше, не могу… Не могу…
— Перестань реветь, — обхватив меня, Олег заставил подняться и тут же прижал к себе. Обнял крепко. А я, ухватившись за ворот его пальто, прижималась к нему в ответ, ища утешения. Хотя бы несколько мгновений почувствовать, что я не одна. Что мы с горошинкой не одни.
— Я больше не хочу тут оставаться, — сипела я. — Забери меня, пожалуйста. Пожалуйста, Олег, пожалуйста, — шептала умоляюще. Я не знала, что будет дальше, не хотела думать об этом в данную секунду. Только уйти. Уйти и не возвращаться.