Сбрасываю Машкин звонок, неотрывно
смотрю в зеркало заднего вида.
- Да, еду я, еду. Чего
названивать!
Нервничать меня заставил ни сколько
сам нахал водитель, сколько его голос. Нет, голос, конечно, у
мужика был офигенный. Бархатный баритон с сексуальной хрипотцой,
манящий и обворожительный.
Дело не в этом. А в том, что
показался он мне до боли знакомым. Хотя могу поклясться, что
никогда не видела этого мужчину раньше! Может в рекламе слышала по
телевизору или в инете?..
Благополучно без дальнейших
приключений добираюсь до Машкиного дома, выбираюсь из машины. Время
позднее. Во дворе безлюдно, безветренно и тихо. Воровато
оглядываюсь по сторонам, словно кто - то за мной следит,вхожу в
подъезд. Поднимаюсь на лифте на седьмой этаж, топлю в дверной
звонок.
- Чего ты так долго? – встречает на
пороге Маня.
- Ой, Машуня! Еле добралась. На
дороге пробки, а придурки богатые на дорогущих тачках
подрезают.
- Ладно, проходи, чай пить будем.
Ариша где?
- Ты чего, Маш! Спит давно ребенок.
Умаялась за целый день. А я второй день сама не своя.
Подруга кипятит чайник, ставит на
стол сладости.
- Мне нельзя! – категорично заявляю
я, с трудом отрывая взгляд от пирожных и шоколадных конфет.
- Ты что заболела? – удивлённо
пялится на меня. – Это же твои любимые эклеры! Специально купила,
чтобы тебя успокаивать.
Мотаю в панике головой.
- Да что с тобой такое?
- Мне кажется, он следит за мной, –
бросаю потерянный взгляд на дверь. Будто прямо сейчас посторонние
вломятся в квартиру.
- Кто он? – Машкины брови взлетают
вверх.
- Тот мужик из кафе… Он мне теперь
повсюду мерещится. То в детском мире, то в супермаркете за мной
подглядывает, то вот сейчас на дороге…
Машка смотрит на меня с участием… ну,
словно я немножко… не в себе.
С Маней мы дружим с детства. Еще в
один детский сад ходили вместе. Можно сказать, сидели рядом на
горшках. Вот с тех пор неразлучны.
- Влюбилась что ли? – смеётся,
наливая ароматный чай в пузатые цветастые бабушкины чашки.
Сервиз старинный из «Трёх девяток» я
дарила ей ещё на день рождения. Машка его бережет как зеницу ока.
Но когда прихожу к ней в гости, непременно поит и кормит меня
исключительно из бабушкина сервиза.
- Сдурела, Мань! Как в такого можно
влюбиться? Богатый, бабник, циник и редкостный нахал. Фу-у! Я таких
на дух не переношу, - ставлю со звоном чашку обратно на блюдце.