Давай говорить за себя - страница 11
Шрифт
Интервал
и глубина небес ночных —
а ты потерян меж ответов,
значений и теней немых.
Покоем полон мир до края,
лишь ты один томим тоской,
словно из внутреннего рая
был изгнан собственной рукой.
Но греет память: день настанет,
в срок мука вызреет твоя;
ладони тяжело оттянет
запретным плодом бытия.
2011
«Чёрное – белое. Холод – жара…»
Всем моим посвящается
Чёрное – белое. Холод – жара.
Вечно звучащее: «Надо. Пора».
Вечно-родное, летящее мимо.
Дверь закрывается – неотвратимо.
Верить – не верить, запомнить – забыть.
Это посмертное право – любить.
…Знаешь, любое прощание – смерть.
Не выходи за порог смотреть.
Просто ли видеть, как вдалеке
тает фигурка? Так на песке
белом прибрежном – тают следы,
так уплывают весенние льды,
так замерзают зимой в холода,
так забывают меня – навсегда.
Время, я тоже училась жить.
Проще остаться, чем уходить.
Тупо, бессмысленно, глядя на пламя —
проще, чем так вот – своими руками!
Проще, чем, первым шагнув в пустоту,
крылья успеть отрастить на лету.
Многие я не постигла науки,
так не давалось забвение в руки.
Так зачастую я наперёд
знала откуда-то – не приведёт
встретиться снова придирчивый случай
(зная, что с кем-то не встретиться – лучше),
просто и радостно, трудно и сложно —
помнила – бережно, страстно, тревожно —
каждую каплю в мерцании вод,
каждую встречу и каждый уход.
…Что ты, ведь я не просила иного.
Жизнь моя, память, синее слово,
если б не это – я, падая вниз,
не захотела б, наверно, спастись.
2002
ВОЛНА
«Стихи пришли. И вдруг молчанье…»
Стихи пришли. И вдруг молчанье
прошедших дней – тяжёлый смог,
а их приход живым дыханьем
внезапно лёгкие обжёг.
Живя забавами чудными,
не ждёшь, как манны, не зовёшь,
но лишь сейчас и только с ними
ты понимаешь, что живёшь.
Нащупав ритм, звучащий гулко,
ты настороженно весь день
Конец ознакомительного фрагмента.