– Затем, что ты дурень! Ниче не соображаешь! С ним совсем другой настрой жизни!
– Писать в него точно нельзя, – съехидничала Клео. Но Ева Сидоровна этого не заметила.
– Можно! Очень даже замечательно! Сидишь на ём, а душа так и поёт!
Тут и Рауль Лукич малость добавил:
– Соловьём! Али какой другой птичкой?
Клео продолжала серьёзно, старалась не улыбаться.
– Что же она поёт? Какие-такие песни? Может, Битлз?
Ева Сидоровна всё-таки поняла, что над ней смеются, и сказала уже сердито:
– Сама ты Битлз! Убьюсь, а куплю! Ни у кого нет, а у меня – вот он! – но даже обида на мужа и дочь не могли испортить её торжества: – Будет, будет унитазик! Уже заказали мне его в этой… Как её… Жапане!
Клео не поняла, переспросила.
– Какой ещё жапане? Ты не путаешь?
– Так мне Иван Васильич, товаровед на базе, обещал.
– Это Япония! – догадалась Клео, А Типкин тихо пробормотал:
– Жапан… Кругом жапан…
Ева Сидоровна не слушала ни мужа, ни дочь, все её мысли и были там, на базе сантехники, и решительно скомандовала:
– Я уехала! Ежели этот доцент…
– Доцент, – поправила Клео.
– Молчи! Один чёрт! Без меня заявится, держите его за хобот, я приеду и сама разберусь, кого Маргоша подсунула. – Сказала и торопливо ушла. Несколько минут отец и дочь сидели молча, потом Клео фыркнула;
– Золотой унитаз! Что за фигня! Но интересно!
Типкин подошёл к окну. Недавно кончился дождь и на тротуарах стояли лужи, большие и маленькие, стоял и глядел на эти лужи, на проходящие редкие машины, на серое небо. О чём он думал?
Может быть о том, что ему скоро пятьдесят и жизнь практически уже прошла? А он не посадил дерево, не построил дом, нет и сына… Но его мысли были о другом: скоро идти на работу в ресторан, будет снимать и надевать плащи и пальто, собирать рубли и бумажные десятки… И в этом был для него какой-то интерес – один вечер не походил на другой.
Внизу к подъезду подкатило такси, обходя лужи к нему двинулась Ева Сидоровна. Проводил машину взглядом и, почему-то, пробормотал под нос:
– Жапан… Не жисть настала, а сплошной универмаг…
В своей комнате Клео танцевала. Орал плеер во всю глотку, что-то пела, импровизировала – набор английских слов из разных песен. Потом приглушила музыку, скинула кофточку, махнула и громко сказала-объявила:
– Выступает народная артистка! Звезда нашей эстрады! Клео! Аплодисменты! Аплодисменты! – захлопала ладошками, закланялась, протянула руки, вроде бы получая букеты цветов. Вытерла пот со лба и добавила: – Прикольно! Полный отпад! Так и будет, добьюсь всё равно!