– А как они вырубили эту просеку? – вдруг спросил он. – У них же нет ни пил, ни топоров.
– Просека, это – та часть за поворотом, где ты очнулся. Здесь же была естественная продолговатая поляна, конечно, сильно заросшая. Когда я тут появилась, поляна была давно вычищена, утоптана и обустроена. А в той части тоже все вычистили, только оставалось много толстых деревьев. Они срубают их заточенными булыжниками, а когда появились наши мачете, территорию поселка еще расширили. Это – очень упертые обезьяны, чтобы срубить одно дерево у них уходило иногда три дня, но они его все же валили. Пеньки остались только там, в той части.
– А их язык трудный? Вернее, он не похож на слова, а на какие-то гортанные звуки.
– Нет, не трудный. Может слов сто, не больше.
– Тогда я выучу их за неделю, – усмехнулся Том.
– Я тоже так думала, только знать слова – это лишь треть, а может и меньше, чтобы действительно выучить их язык. Надо различать и заучить интонацию, с которой они их произносят. Она многое меняет. Слово может быть одним, а интонация превратит его в пять разных значений.
– То есть не сто, а пятьсот слов? – удивился он.
– Может пятьсот, а может и тысяча. Старики знают больше, молодежь – меньше.
– Ладно, – сказал Том, – в вигваме хоть и темнее, но суше, я пойду туда. – Он развернулся и юркнул вовнутрь. Эли последовала за ним, закрепив шкуру на входе треугольником, и сразу стало светлее.
Они, молча, пролежали около получаса на своих подстилках, пока Эли вдруг не сказала:
– Том, ты изменился. Ты всегда такой? И таким же и будешь?
– Каким?
– Молчаливым и одиноким, – она задумалась. – И холодным.
– Холодным? – Тот немного приподнялся. – У себя дома я всегда такой. А сейчас у меня есть лишь одно желание, скорее отсюда вырваться. Я сгнию здесь за девять месяцев, ничего не делая.
– Я понимаю тебя, милый, и тоже так думала. Но привыкла. И ты привыкнешь, вот увидишь. Люди ко всему привыкают. А насчет времени, я же тебе предлагала, чем его занять, ну хотя бы на какое-то время.
– Это в смысле узнать друг друга?
– И в этом смысле тоже. Узнать, и еще выучить их язык. А потом начать готовиться.
– Готовиться? – это слово его заинтересовало. – Это по мне. Только давай сначала все немного обсудим. Ведь у нас будет лишь одна попытка. Когда, вернее, к какому сроку мы должны все подготовить? Когда ты будешь еще беременна? С большим животом или раньше? Или сразу же после родов, или через три месяца после, накануне, как у тебя отберут девочку? Как думаешь ты лично, ведь ты все равно знаешь их дольше?