Она крепко меня поцеловала и пошла. Я сбегал, и принес кроватку Патрика. Потом, убедившись, что две сестры легли на нашу со Златой кровать, я зашел к родителям. Пришлось им все рассказать.
– Да что это за семья такая! – возмутился отец, – Братья – бабники! Хотя последний – неплохой парень, я за ним наблюдал. Жаль, что уехал. А эта сестра? Ну как так можно? Все-таки, мы тебя хорошо воспитали, я уверен, что ты бы такого никогда не сделал.
– Джон, – сказала мне мама, – я уже давно заметила, что ты здесь старший у них. Как это понимать, сынок?
Я улыбнулся. – Не знаю, мама, я у них тут как старший брат, и у мамы любимчик. Сам не пойму. А разве это плохо?
– Наверное, отец прав, хорошего человека мы из тебя вырастили, даже самим приятно. – Она приподнялась и поцеловала меня. – Значит, вся надежда на тебя. Так жить нельзя, надо что-то делать.
Я улыбнулся и, спустившись вниз, пошел в БЕЛЫЙ ПАРОХОД. Бланка бросилась ко мне на грудь и расплакалась. Я стоял минут десять, ожидая, пока она не успокоится.
– Джон, дорогой мой, ну как это все могло случиться? – она подняла глаза. – Так хорошо все было, и вдруг…
– Бланка, – я погладил ее по волосам, – это – жизнь. Надо опять все собирать по новой. Другого не остается.
– Ты думаешь это возможно, Джон? – она смотрела на меня с надеждой. – Только ты это сможешь сделать, если это возможно. Хочешь, я встану перед тобой на колени, как мать?
– Не глупи, – сказал я серьезно, – еще чего придумала. Просто все смотрят только на меня и ждут. Я вам не волшебник, и палочки у меня нет. Постараюсь, конечно. Что смогу, то сделаю. А ты что думаешь?
– А что я? Ни Ева, ни Селина мне ничего не скажут. Конечно, я их знаю как облупленных. Они совершенно разные. Ева вообще мягкая, из нее можно веревки вить. В кого она такая пошла? Но не поверю я, чтобы она Стива к себе в кровать положила, просто не укладывается это у меня в голове. Помоги, Джон!
Я ухмыльнулся. Действительно, за сегодняшний день я от всех услышал просьбу о помощи, даже от Ника. Все смотрели только на меня. Что я им такого сделал?
– Бланка, – сказал я, – постараюсь, только мне нужна твоя помощь.
– Какая?! Да я все, что хочешь, сделаю, – она опять заплакала.
– Веди себя с Евой и Селиной так, как будто ничего не было. Никаких укоров или жалости. Они всегда были твоими дочерями, такими же они должны и остаться. А я постараюсь разобраться в случившемся. Не так страшен черт, как его рисуют. Не спрашивай у них не о чем, сможешь это сделать?