– Я. Натан Шахов хотел отдать мне свою компанию и без всей этой показухи, но в последний момент я вдруг вспомнил о должной справедливости и непредвзятости.
Одобрительно похлопав меня по тыльной стороне ладони, отец с гордостью улыбнулся:
– Отдай эту компанию Мирону, – вдруг чеканно проговорили его губы. – Это было бы щедро, достойно и справедливо.
Резко отстранив свою руку, я плотно сжал челюсти.
– Нет. Никогда!
Уставшие карие глаза отца вдруг медленно закрылись.
– Ему нужен отдых, – поднявшись со своего стула, нехотя вступил в разговор врач. – Он еще очень слаб.
Поняв посыл, кивнул и вновь слегка сжал ладонь своего отца, как никогда желая передать в этом простом жесте хотя бы часть своего здоровья и сил. Отец – это все, что осталось от моей семьи. Один он – больше никого нет. Лицо сковала жесткость, я должен сдержать эмоции ради самого близкого мне человека. Отец через минуту все же открыл глаза и вновь посмотрел на меня. Я знаю, что он всегда хотел растопить мое сердце, сделать меня более добрым, более мягким и отходчивым человеком. Но, увы, в бизнесе такие вещи просто непростительны.
– Мы с Мироном много чего плохого сделали друг другу. Но нам больше нечего делить, и я больше не хочу этой вражды. Хватит! Довольно! Я хочу его простить и быть так же прощенным им. Война еще никому не приносила удовлетворения, а я желаю лишь одного: чтобы ты жил спокойно, не оглядываясь на прошлое .
В комнате повисло напряженное молчание. Я думал, наблюдая, как отец ждет от меня ответа, улыбается, хочет получить в ответ ту же добрую, уступчивую улыбку.
– Вот только ты, как и всегда, не учел, чего хочу я, – не выдержав, упрямо вставил веский аргумент. Я устал от напрасных дебатов. – Со мной приехал Тимур. Он навестит тебя после того, как ты немного поспишь.
Затем встал со своего места и поспешил удалиться из спальни.
– Дмитрий! – вновь произнес отец. – Я так хочу прекратить эту многолетнюю войну с Мироном. Если бы я только знал, как…
– Я больше не хочу разговаривать на эту тему, – безапелляционно изрек я, резко остановившись у порога комнаты. – Бен, я все же хотел бы перекинуться с тобой парой слов наедине.