– Значит, сыр? – с улыбкой спросил он, разводя половинки тонких усиков.
Приподняв подол ночной рубашки, Ведомир присел на другой низкий стул.
– Да, сеньор.
Предатель посмотрел на меня:
– Неужто? Мне говорили, что вы прибыли из Генуэзской республики, но ваша манера говорить выдает в вас англичанина.
Я оторопел, но широкая улыбка Ведомира показывала, что мне не о чем волноваться. Во всяком случае, пока.
– Вы очень проницательны, сеньор. До сих пор мне удавалось скрывать мою национальность. – Я изобразил восхищение.
– И неплохо удавалось, раз ваша голова до сих пор на плечах. Наши страны нынче не то что не дружат, а находятся в состоянии войны.
– Сейчас, сеньор, вся Европа воюет. Иногда я задаюсь вопросом: все ли знают, с кем именно они сражаются?
Ведомир усмехнулся. В его глазах заплясало пламя свечи.
– А сейчас вы лукавите, друг мой. Думаю, мы все знаем, кто в союзниках у вашего короля Георга. И амбиции его величества нам тоже известны. По слухам, британский флот считает себя лучшим в мире. Французы и испанцы с этим не согласны. Я уж не говорю о шведах. Англичанин, оказавшийся в Испании, изрядно рискует.
– Следует ли мне, сеньор, позаботиться о собственной безопасности?
– В моем обществе? – Ведомир развел руками и криво усмехнулся. – Я, друг мой, склонен думать, что поднялся выше мелочных забот королей.
– В таком случае, сеньор, кому вы служите?
– Нашему городу и его жителям.
– Тогда кому вы приносили клятву верности, если не королю Фердинанду?
– Высшей силе, сеньор, – улыбнулся Ведомир, закрывая тему и возвращаясь к вопросам более насущным. – Простите мое любопытство: этот товар действительно из Генуэзской республики? Или вы привезли английский сыр?
– Это мой сыр, сеньор. Мои сыры превосходны независимо от реющего над ними флага.
– Настолько хороши, что могут потеснить сыр Варелы?
– Возможно, лишь продаваться с ним наряду.
– А что потом? Разорение Варелы?
– Возможно, сеньор.
– Вас, сеньор, это не волнует, а для меня подобные заботы – ежедневная головная боль… А теперь я должен отведать вашего сыра, пока он не растаял.
Сделав вид, будто мне жарко, я снял свой шарф. Незаметно сунув руку в мешок, я нащупал золотой дублон. Когда Ведомир повернулся к сыру, я поместил дублон в шарф.
В пламени свечи сверкнул нож. Ведомир отрезал кусочек сыра и поднес к своему носу. Это было излишним: запах сыра ощущался даже на расстоянии. Затем предатель засунул кусочек в рот и принялся жевать. Его лицо приняло задумчивое выражение. Он посмотрел на меня и отрезал второй кусочек.