Она ненавидела Сконе.
Или нет, «ненавидела» – слишком сильное слово, она его просто не любила.
Возможно, это было связано с тем, что она бывала здесь недолго, но она никогда не чувствовала в себе ни малейшего желания наведаться в Эстерлен, Фальстербу, Бостад или Тореков, – те места, где так любят отдыхать стокгольмцы.
А сейчас она сидела в сконской гавани и с презрением косилась на туристов, которые с утра пораньше уже слонялись в дождевиках вдоль берега. Туристам так положено, и вообще, надо же что-то делать, потому что плохой погоды не бывает, а бывает плохая одежда.
Она ведь тоже путешествовала и прошла через все это.
И как же она все это ненавидела.
Ее родители любили кемпинг, и она с содроганием вспоминала дождливые летние ночи, сырую палатку и тучи комаров. Иногда заползали даже пауки, а в воде было полно медуз. Но все равно нужно было плавать и, как про́клятым, разъезжать по побережью.
Тогда она поклялась себе, что, когда вырастет, не будет заниматься ничем подобным. И никогда не подвергнет такому испытанию своих детей.
Ведь есть же отели, в конце концов.
Некоторые даже с бассейнами. Здесь, в Швеции.
Однажды летом ей посчастливилось пережить аллергический шок, и врач «скорой помощи» строго-настрого запретил ночевать в палатке. Тогда она целую неделю блаженствовала в отеле, ела на завтрак что хотела и нежилась в шезлонге. Но потом папа посчитал, что это слишком дорогое удовольствие, и они уехали домой.
Собственно, она ничего не имела против этого. Просто жить дома и ничего не делать, ощущая – как бы тяжело это ни было – свою принадлежность к клану так называемых детей предместья.
Тем не менее она была вынуждена признать: этот уголок Сконе, в котором она оказалась, был довольно красив, несмотря на дождь.
Она сидела на пирсе и смотрела на поселок, взбиравшийся по крутому прибрежному склону. С другой стороны было море. Когда над ним показывалось солнце, можно было увидеть Данию. По крайней мере, вообразить.
В гавани полно иностранных судов и суденышек. Большинство – датские, но матросов она не видела. В другие дни люди греются на палубах в шезлонгах, пьют, едят или просто загорают. Ведь датчане не более чем разновидность сконцев, или наоборот? Данию она тоже не любила, потому что плохо понимала датский на слух. И сама в Копенгагене говорила только по-английски.