Те самые. Выкованные в родном мире демона. В особом святилище. Для специального ритуала.
Напитанные особой демонической магией.
Даже не смотря на повязку, закрывающую обзор, я мгновенно осознала, где именно нахожусь.
Святилище ифритов.
Ритуальный алтарь.
Ритуальные браслеты, покрытые замысловатыми магическими рунами.
Ритуальная повязка на глаза.
— Ублюдок, развяжи меня! – закричала, задыхаясь от паники. Ибо хотела жить. Очень сильно хотела жить. Задергалась, пытаясь вырваться. Понимая, бесполезно. Случилось то, чего я изо всех сил старалась избежать. – Отпусти меня! – Снова загремела цепями, осознавая, что лежу абсолютно голая, вероятно, на каменном холодном алтаре.
— Не вырывайся, ты лишь причинишь себе боль, Лекси. – Прошипел ифрит совсем рядом, и я вздрогнула от неожиданности.
Отшатнулась, стукнувшись головой о каменную постель. Зажмурилась. Затряслась. Задыхаясь от нахлынувшей паники. Демон выругался. Сдернул повязку с моих глаз. Обхватил горячими ладонями щеки, не позволяя отвернуться. – Смотри мне в глаза, Лекси! – Хриплый рык, пробирающий до самой души. – Не смей отворачиваться. Моя саэра!
Подчинилась, с ненавистью глядя в два бездонных омута. Постаралась взглядом выразить весь спектр эмоций. Выплеснуть на него страх, ужас, ненависть.
Но ублюдок лишь похотливо ухмыльнулся.
— Ненавижу, — выдохнула в его губы, оказавшиеся от моих в паре миллиметров. Демон оскалился, обнажив клыки. – Никогда тебя не приму! Слышишь! Никогда! – всхлипнула, ощутив, как проклятый ифрит толкнулся вперед. Давая ощутить всю мощь своей страсти. Всю жесткость намерений. – Ни тебя! Ни твою магию! Ни твоего ребенка! Никогда не буду принадлежать тебе!
От моих слов ифрит словно рехнулся, слетел с катушек. Набросился на меня словно одержимый. Целуя, посасывая, прикусывая кожу на шее, груди. Покрывая засосами и укусами нежную кожу. Оставляя метки везде. Лаская руками, и… хвостом?!
Я забилась в его объятиях еще сильней, ощутив, как противная конечность скользнула по лобку, между половых губок, задев клитор, вниз к промежности.
Гибкий хвост, кончик которого покрывали странные костяные наросты, словно жил собственной жизнью.
Скользил по клитору, задевая чувствительный бугорок в нужном ритме. Поглаживал нежные лепестки снаружи, и изнутри. Задевал кончиком вход, из которого уже начала сочиться влага.