Зубы у Аси были отличные – белые и крепкие, в жизни у стоматолога не была. От отца достались, говорила ей бабушка, хоть какая-то с него польза.
Сейчас Ася сжала зубы, не обращая внимания на боль, и с удовлетворением почувствовала во рту вкус чужой крови. Да еще и каблуком бандиту на ногу наступила, всем весом. Ему было не размахнуться, чтобы двинуть ей как следует по голове, так что пришлось отпустить ее волосы.
Толстый Вовчик стонал на асфальте, он был уже не боец. Дядечка-рыболов направился к ним, тогда Ася отпустила руку долговязого, кровь лилась сильно, видно, вену прокусила. Тот уставился на руку в оцепенении, Ася же бросилась бежать, не оглядываясь. Ничего, дядечка за себя постоять сумеет.
Первым, кто попался Асе в ресторане, был повар Жан. Он выглянул из кухни – черная лоснящаяся рожа в белом колпаке – и спросил:
– Как ты вчера, нормально?
– Твоими молитвами, – зло бросила Ася.
– Ты это, не дуйся. – Жан погладил ее по плечу. – Тут такой случай…
– Отвали от меня, бабник несчастный! – Ася сбросила его руку.
Злилась она не только за то, что вчера он не подвез ее до дома, злилась за то, что придется опять врать его жене Кате, которая увезла сейчас ребенка в Анапу и просила Асю присматривать за Жаном. Жили они в соседнем дворе, Катя призналась, что доверяет только Асе. И объяснила почему.
Она прекрасно знала вкусы своего мужа.
Жан был ребенок Олимпиады. Тогда, в восьмидесятом году, в Москву и Петербург (тогдашний Ленинград) приехало много чернокожих спортсменов. А через девять месяцев среди новорожденных оказался невиданный процент чернокожих мальчиков и девочек, среди которых и был Жан. Мама так и назвала его, в честь отца, бегуна из Франции. И хоть мать Жана была стопроцентно белой, ребенок у нее получился черный, как… ну да, вакса.
Жан вырос, окончил кулинарное училище, женился на Кате, мальчик у них получился довольно светленький. Очевидно, у предков Жана было принято многоженство, потому что он отчаянно бегал по бабам, ничего не мог с собой сделать. Нравились ему исключительно дебелые белокожие блондинки, так что насчет Аси его жена была совершенно спокойна. Поскандалив пару раз, Катя смирилась, только просила Асю проследить, чтобы ее муженек не слишком зарывался и домой никого не водил, а то перед соседями стыдно.