Я постучал в дверь, которая от стука едва не упала, сорвавшись с петель. Дверь открыла чумазая девочка, на вид лет тринадцати.
– Ты Лайла?
– Да, – пропищала девочка, высунув головку в небольшую щель между дверью и косяком.
– А где Придита?
– Что?
– Кто там? – раздался грубый мужской голос за спиной девочки.
– Я учитель Лайлы, – попробовал соврать я. Как оказалось, я выбрал не самую удачную профессию в качестве прикрытия.
– Какой на хрен учитель, ты, мудак?!
Дверь с силой распахнулась и на пороге появился мужчина на две головы выше меня и шире в плечах. Я сжался, словно кот с помойки перед снежным барсом, но быстро вернулся к норме.
– Перепись населения, сэр, – пролепетал я.
– Что? Слышь, ботан, вали-ка отсюда, пока я тебе ноги не переломал!
Я вытащил удостоверение и пихнул его в заросшее лицо верзилы.
– Ах, ты вонючий коп! Падла!
– Не заставляйте меня применять оружие. Ответьте на мой вопрос и все.
– Спрашивай!
– Где я могу найти Придиту?
– Нигде. Повесилась эта сука.
– Что?
– То, что слышал. Парни с ней порезвились немного, а на утро она повесилась. Сестренка ее мне досталась. Гммм… Воспитываю ее. Это все?
Язык прилип к небу и не желал отлипать. Пред глазами закрылась дверь квартиры. Я не думал ни о чем. Выходит, я спас девушку только для того, чтобы ее истязали, и она убила себя… Я хотел придушить себя голыми руками, но не мог. Стоя перед закрытой дверью, думал о мертвой Придите. Думал о том, что ждет дальше Лайлу, оставшуюся на попечении этого верзилы. Мои кулаки сжимались и разжимались. Я ничего не мог поделать с тем простым обстоятельством, что Лайла будет изнасилована, подобно моей сестре, подобно миллионам и миллионам девочек, девушек и женщин на этой никчемной планете…
Придя домой в тот день, точнее, в ту ночь, вусмерть пьяный и грязный, я пил до тех пор, пока не начал выблевывать то, что съел еще утром.
Кларисса закатила скандал, но мне было все равно. Я пил за несправедливость мира, в котором мы живем. Пил за смерть Придиты, которой больше не надо мучиться, каждый день с раннего утра до поздней ночи, когда ее мог взять любой желающий как хотел… Я пил за себя. Меня прежнего в ту ночь больше не стало. Я прежний – добрый и наивный – умер вместе с Придитой, которую я прежний спас…
На следующее утро проснулся в одинокой кровати с открытой входной дверью, весь в блевотине. С того дня я больше в жизни не пил.