Мне не нравилось. По госрасценкам такой тяжеленный труд тянул всего на пятьдесят копеек за тонну. То да се, нетто, брутто. Работяги пристально уставились на меня с немым вопросом: ну, что? Сказать, что они заработали всего пятнадцать копеек за три погруженные бочки, я не решилась. Расценки действительно дикие, они были установлены не иначе как для Гераклов или бесправных негров-рабов в Америке.
У меня был такой несчастный вид, что парни только махнули рукой и пошли грузить дальше бочки. Я видела, как, спрятавшись за ними, они дернули по стакану сухаря. Заведующий кивнул мне головой.
– Олечка, это их премиальная, и я не могу лишить ребят ее. Знаю, если спьяну с ними что-то случится, пойду под суд, – «гора человек» сидел печальный. – Вы думаете, здесь большие барыши, мы химичим? Не верьте. Ничего мы не разводим водой, даже бочки не вскрываем. Если в них дерьмо, а не вино, то это на месте в винсовхозах без нас постарались, а в магазине еще добавят.
Он подошел к рабочим, похлопал их по плечу: аккуратнее, хлопцы, умоляю вас. Вернулся, придвинул мне стул, сам присел рядом на какую-то тумбу, я даже испугалась, вдруг она под ним треснет.
– Давайте я вас угощу настоящим вином. Для здоровья положено и домой возьмите бутылочку, своих угостите. И вот что: вы ближе к начальству, нужно расценку хоть до рубчика довести, решите там этот вопрос, я уже сил не имею воевать.
Подошли грузчики и уставились на меня такими преданными собачьими глазами. Протянули свои пустые стаканы заведующему, он налил им доверху. Вчетвером мы чокнулись.
– Закусить нечем, – возмутился один, – где эта манда пергидрольная? С утра на базар умотала за жратвой и до сих пор нету. От б. дь, извините, Ёсиповна. Может, ее холера по дороге прихватила.
Мне стало смешно, выходит правда, у всех на базе есть клички, и мне на «Мегеру» нечего обижаться. Могли, конечно, что-нибудь оригинальнее выдумать. Но пусть будет так.
– Леха, давай для Ёсиповны спляшем. Девушка она симпатичная, не чурается нас, работяг.
Обнявшись, грузчики отплясали под стишок, звучащий на каждом углу в Одессе:
В нашу атомную эру
К нам забросили холеру.
И теперь стоит вопрос:
Где холера, где понос?
– Так мы поехали. А вы, Ёсиповна, не спешите, выпейте с нашим заведующим еще по бокалу. Он мужик хороший, добрый. Мы бы тоже остались, но кто без нас в магазине эти бочки выгрузит?