Лучезара обратилась к Дубинину. Он за деньги мог написать не только контрольную, но и многотомный трактат на любую, пусть и самую кошмарную тему с неудобоваримым названием.
Только спросил:
– А сдавать каким образом собираешься? Я бы пошёл за тебя, но как-то не похож, и внимание к тебе повышенное.
– Не знаю, – нервно дёрнулась Лучезара. – Испытаний я всегда боялась. Буду надеяться, что ко мне не только внимание, но и лояльность повышенная.
Милорад знал, о чём говорил. Ему случалось сдавать испытания и зачёты за других. И работы он для посторонних часто писал. Особенно для своих соседей. Парни относились к учёбе не многим ответственней Лучезары.
Согласился. Обговорил с заказчицей цену и ушёл к себе. А я полюбопытствовала:
– Для чего ты в Академию пошла?
Лучезара нахмурилась:
– Хотелось с Острова смыться.
Я хмыкнула:
– Многие, наоборот, туда попасть мечтают.
– Многие? – Лучезара скривила губы. – Не уверена. Что там хорошего?
Она опять нервно дёрнулась, схватила пачку сигарет и выскочила из комнаты.
Мы с Радмилкой сразу заметили, что у ведьмы не всё ладно с головой. Она взрывалась на пустом месте, иногда совсем без повода. Сегодня, к примеру, могла беситься от того, что я случайно уронила на недостаточно чистый пол её полотенце, а завтра тем же самым полотенцем начинала пыль вытирать. Когда она с Радмилкой в первый раз поругалась из-за мелочи какой-то, то начала излишне громко утверждать, что мы сразу предвзято к ней стали относиться. Пометала молнии, посквернословила и гордо удалилась. На целый день. Радмилка притихла, а потом некоторое время ожидала кары. Позднее их ссоры вошли в привычку. Они били чашки об стены, а тарелки – об пол. С посудой вскоре стало трудновато. Я начала прятать свою кружку в тумбочку. И не только я. Девчонки прекратили лаяться, но, по всей видимости, Лучезаре не хватало адреналина. Она купила сервиз. Радмилка всего лишь не одобрила цвет рисунка на тарелочках. Принялись взрываться бомбы. Сервиз безвременно почил. На другой день Чародейка приобрела новый. Довольно быстро Радмилке надоели склоки. Однако сдерживать себя она не умела и не хотела. Скандалить стали реже, но активней. Зато потом девчонки мирились, обнимались, извинялись и признавали, что всё-таки любят друг дружку.
– Чокнутая она, – за глаза ставила диагноз Радмилка.