Я содрал с обезглавленного тела все дикарские артефакты и сунул
в мешок, затем потянул недобро мигнувший красными плетениями жезл.
Все, можно уходить.
— Ты как, цел? — сержант Род утирал пот пополам с кровью,
заливавшей лоб.
— Цел. Ты-то как? Дай посмотрю...
— Царапина, Гарс, не заморачивайся, — отмахнулся Род. — Все вот
эта скотина!
Он пнул тело валявшегося орка с ассагаем.
— Хорошо дерется, гад! Задел меня слегка на излете, — продолжил
Род. — Кожу на голове рассадил. Ничего страшного.
— Дай посмотрю, — я провел нал его головой ладонью. Так, легкое
нарушение ауры. Похоже, действительно царапина, и не от
зачарованного оружия. — Все, лови!
Род с недоверием ощупал голову.
— Ну ты и мастер, Гарс! А то я уже не хочу к нашему коновалу
идти. Он зашивает без наркоза, даже стакан махнуть не дает.
— Да, это непорядок, — я потрепал по холке Друга, стоявшего
рядом.
Пес уже вымахал здоровый, рос, как на дрожжах на казенных
харчах. Ну по правде сказать, питание у нас с ним усиленное,
положенное по офицерской норме. Все благодаря нашей работе.
— Вы здесь все, закончили? — спросил я.
— Закончили, — сзади раздался голос фендрика ван Бенидана. — А
ты?
— Все чисто, — я повернулся и показал посох в зажатой руке. —
Шаман ушел за грань.
— Голову его прихвати для отчетности, — сказал фендрик.
Меня передернуло. Уж чего-чего, а скальпы, уши на веревочке и
прочие части тела убиенных врагов я терпеть не мог. Все это
отдавало дикарским варварством. Хотя, учитывая то, кто наш враг...
Но коллекционирование подобных фетишей меня не возбуждало.
— Для отчетности у меня есть вот это, — я потряс жезлом. — А
голову, если хотите, можете и сами прихватить.
— Чистоплюй, — пробурчал фендрик и полез в итамби шамана за
трофеем.
Пускай он себе ее и возьмет. Я же не орк и не поддерживаю их
варварские обычаи. Заодно пусть соберут весь лут, оставшийся от
охраны шамана, и выдвинемся обратно в полевой лагерь.
Я откинул полу командирской палатки.
— Заходи, Гарс! — радушно приветствовал меня лейтенант ван
Бренси, командир местного гарнизона, на территории и по вызову
которого мы сейчас работали. — Выпьешь?
Меня опять передернуло. Пили в Легионе все, но все-таки соблюдая
видимость приличий, по-английски. Точнее, по-колониальному — как
только заходило горячее черноистокское солнце, наступало время
оттяга. Те, кто не был на службе и не собирался в ближайшее время
на ней появляться с больной головой, занимались простым и доступным
способом расслабления — пили.