Мария Петровна даже не предполагала, что пограничники перешли в новый городок, построенный ближе к заливу, а старые постройки передали колхозу. Представляя себе, как подойдет к калитке, как встретит ее дежурный и станет расспрашивать, откуда и зачем пришла, она мысленно уже готовила ответы, представляла, как пройдет потом по знакомой дорожке к командирскому домику, где ее встретит жена начальника заставы – Мария Петровна сейчас вспоминала свою прежнюю квартиру так отчетливо, словно не была в ней всего несколько дней. Шаг ее, Мария Петровна даже не замечала этого, ускорялся, а сердце еще более учащенно колотилось в груди.
Опушка. Дорога. За ней застава. Непривычно тихая. На вышке – никого. Калитка приоткрыта. Перейдя дорогу, Мария Петровна нерешительно остановилась у калитки. Ждала, что услышит чей-либо голос или какой-либо шум. Не дождалась. Толкнула калитку.
Немногое изменилось и здесь за четверть века: те же дорожки, обложенные красным кирпичом, те же газоны и та же вышка для часового и казарма, которая показалась ей сиротливой. И в самом деле, двери закрыты. Закрыты и окна. Мария Петровна пошла по дорожке через двор к бывшему своему домику. Окна его тоже оказались закрыты ставнями, и он походил на слепца в черных очках.
У Марии Петровны не оставалось никакого сомнения в том, что в их бывшей квартире никто не живет, но она все же поднялась на крыльцо и толкнула дверь. Заперта, похоже. Толкнула еще раз, посильней, дверь не открывалась. А ей так хотелось войти в дом, в их добрый милый дом, где в небольшой комнатке вдруг увидит в кроватках вихрастые русые головки своих детей, а в спальне – Андрея, разметавшегося на диване и негромко похрапывающего, такого, каким часто видела его, засыпавшего на несколько часов после хлопотной бессонной ночи. Увы, запертая дверь не пускала в комнаты, стояла непреодолимым барьером между прошлым и настоящим. Мария Петровна безвольно опустилась на ступени крыльца и заплакала.
«Зачем приехала? Зачем? Терзать себя?!»
Сидела она долго. Немного успокоившись, встала и направилась к выходу. За калиткой остановилась. Подумала: «В селе тоже нечего делать. Домой. Домой…»
И все же пошла в село. Шла и сомневалась, вдруг, думала, в доме Залгалисов встретят ее совсем незнакомые люди. Что она скажет им? А может, так же, как и на заставе, окна дома закрыты ставнями? А может, и дома-то нет?