Арёл оценил намёк следователя:
– Тогда не проще вам самому с ним пообщаться?
– Нет. Он мне ничего не скажет, – лицо следователя окутало непроницаемое облачко дыма. – Я изучил его тактику за то время, что посчастливилось работать под его началом. Извините покорно, но это опасная игра, а опытные игроки козырями не швыряются, если на кон поставлено всё.
– И это говорите мне вы?
– Именно, потому что доверяю вам, как, надеюсь, и вы мне. Доподлинно понимаю критическую ситуацию, в которой вы оказались. И искренне желаю вам помочь.
– Чем обязан, простите? – поморщился Арёл. – Мы с вами друг друга не так хорошо знаем.
– Я привык искать истину, а не выгоду, – привстал в кресле Джанерти и поклонился. – К тому же вы порядочный человек, а Глазкин – мразь. Я удивляюсь, что вы так поздно это разглядели.
«Разглядел!.. Он явно переоценил мои достоинства в этом деле. Правильнее будет – проглядел»! – мелькнуло в голове губпрокурора. Смутившись, он спросил:
– Но как только я обращусь к Турину за материалами, станут ясными мои намерения?
– Вам не следует этого делать, – категорически перебил его следователь.
– Вы только что сами заявляли об этом! – с покрасневшим лицом, Арёл не помня себя едва сдержался от брани.
– Вы заблуждаетесь, Макар Захарович, – тихо, произнёс Джанерти. – Мне достаточно вашего разрешения на контакты с определённой категорией лиц. Ваше слово – и больше ничего.
– Вы собираетесь работать с людьми Турина без его ведома?
Джанерти покачал головой, задымил сигару и снова окутался облаком дыма, будто специально пряча лицо в поисках ответа.
«Вот чёртов итальяшка! Весь себе на уме… – разбирало губрпрокурора. – Но куда деться? Ему всё известно наперёд. И то, что Глазкина за какие-то заслуги покрывает Странников, он знает тоже. Они здесь спелись все, а меня, чужака, держат за идиота!»
– Я воспользуюсь услугами и мерзких людей, – вместе с голосом возник и сам следователь в рассеявшемся облаке дыма. – Против такого противника, как Глазкин, все средства оправданы.
«Нет ли меж ними личной неприязни? – забеспокоился Арёл. – Наворотит, а я попаду из огня да в пламя…»
– Не сомневайтесь, – будто читал его мысли Джанерти. – Лично мне Глазкин обид не причинил, но нашему делу он вреден.
– Вы правы… Однако мне хотелось бы быть в курсе всех ваших действий.