— Тю. Всего-то? Погодь, она же женщина! Причем тут очко?
— Пока не знаю, — ответил мысленно я. Но уже очкую. — И открыл
калитку шириной в полтора метра, ведущую внутрь усадьбы.
Пройдя до лужайки перед домом, я был остановлен голосом,
сопоставимым с «девятым валом» Айвазовского. Рокот этой набегающей
волны выдохнул вопрос.
— Кто таков?
Судя по голосовому тембру вопроса, я совершил очередную
глупость, придя сюда, но тем не менее ответил:
— Вам лучники защищать поля от кроликов не нужны?
Получилось крайне плохо. Ответ вышел как блеяние козы,
приведенной на жертвенный алтарь к язычникам.
— КТО?
— Лучники. Те, которые стреляют по кроликам стрелами. А они, ну
то есть кролики, после этого перестают жрать ваш урожай. — Еще
более неуверенней продолжил я.
— А, эти... Нужны, нужны. Только не такие, как прошлые растяпы,
истоптавшие мне две полосы моркови. Медведей, видите ли,
испугались... А ты медведей боишься? — девятый вал превратился,
по-моему, уже в одиннадцатый.
— Боюсь, — честно признался я. — Но сегодня ради этого с копьём
потренировался. И бежать не буду, с ним особо не побегаешь. Так
что-либо смерть, либо...
— Тоже смерть, — заключил грохот вала, и его обладательница
вышла из-за живой изгороди в человеческий рост. Бог мой! Как я ни
готовился ко встрече с ней, как всегда действительность превзошла
ожидания. Могучий торс с дынями не меньше пятого размера, руки
лопатой, короче Анна Семенович, скрещенная с отдельными элементами
Тарзана. Да сфинксы перед гробницами фараонов были обычными драными
кошками по сравнению с ее фигурой! Мать моя женщина, вот кто из
разработчиков игрушки такое придумал? Да это, если поставить рядом
с Петром Первым в Москве, отлитое в бронзе, Петр окажется простым
сиволапым крестьянином, на скорую руку построившим целую эскадру,
лишь бы она с ним уплыла отсюда побыстрее за тридевять морей! И
самое главное, больше никогда не возвращалась! Может, конечно, он
срисовал образ тещи, но между нами мальчиками говоря, такой я еще
ни разу не видел.
— В общем так, лучник. Пожалуй, я тебя найму, ну до первого
медведя, разумеется, — продолжала Карповна. — Законы у меня
простые. Десять кроликов в день — и ночуешь бесплатно. На сеновале.
В дом не пускаю, потому что воняете страхом. А страх я хорошо
чувствую, от его запаха во мне просыпается... — при этих
многообещающих словах я нервно сглотнул. Заметив это, Карповна
осеклась, недоговорив. — Короче, на сеновале. Еще за трех
дополнительных пушистых бестий кормлю на халяву. Красноглазый
приравнивается к полутора обычных. Самые здоровые идут, как два
обычных. Волки и лисы мне не надобны, они морковь с капустой не
жрут, делай с ними что хочешь. Мясо кроликов куплю по обычной цене,
как у других. Что еще... Да, маск..., ну короче халаты, делающие
невидимым, выдам от прошлых стрелков.