Словно подтверждая эту мысль, за спиной загрохотало, а потом
раздался то ли рев, то ли рык. Я выскочила за дверь. Винсент, до
сих пор был в коридоре. Снова зарычав, со всей дури шарахнул
кулаком в стену, застыл, прислонившись к ней лбом и тяжело дыша. В
паре метров позади него валялся слетевший с гвоздя пейзаж.
Я замерла, не зная, как поступить. Здравый смысл подсказывал —
не лезть под горячую руку, дать выпустить пар. Но и бросить его
одного в таком состоянии было невозможно. Дар Винсента бился вокруг
него, дрожал и переливался, точно пламя, готовое пожрать все
вокруг. Убить, и плевать на последствия…
Мой дар потянулся к нему легкой дымкой, которая распалась на
отдельные пряди, и снова собрался, словно вьюнок, оплетающий
колючую проволоку. Мелькнули алые нити, я моргнула. Нет,
померещилось. Дар Винсента так же рассыпался на побеги, перевился с
моим, успокоился. Видение растаяло.
Муж поднял голову, встретился со мной взглядом.
— Прости, — хрипло произнес он. — Я не хотел тебя пугать.
— Ты не напугал. — Я шагнула к нему, и в этот раз не пришлось
преодолевать себя.
— Врешь, — он криво улыбнулся. Развернулся ко мне, опираясь
одной рукой о стену, точно боялся упасть.
— Не напугал, — повторила я. — Просто невыносимо видеть тебя в
таком состоянии.
— Ну так отвернись.
Я покачала головой. Взяла его лицо в ладони, потянулась на
цыпочках, поцеловала в уголок губ, подбородок, щеку — куда могла
дотянуться.
— Не дождешься. Я с тобой. Мы справимся. Вместе.
Он улыбнулся — совсем не так, как только что. Бережно отвел мои
руки. Я охнула. заметив окровавленные костяшки. Просто ссадина,
мелочь, и все же жаль, что я не умею исцелять. Я поймала его
ладонь, подула.
— У кошки боли… — Откуда я вспомнила это? Меня-то саму никто
никогда так не успокаивал. — У собаки боли…
Взгляд упал на перстень, защищающий от чужих эмоций. На месте.
Но как тогда? Или просто никакой экран не выдержит такой бури?
Похоже на то.
— У Винсента заживи…
Он негромко рассмеялся, привлек к себе.
— Хорошая моя… — Муж зарылся лицом в мои волосы. — Как же мне
повезло…
Теперь его дар потянулся ко мне, сплелся с моим, укутывая,
согревая нежностью и любовью. Его? Моей?
Винсент изумленно выдохнул.
— Ты тоже это видишь? — Ореол рассеялся, и он поправил себя: —
Видела?
— Да. — Я тихонько вздохнула. Его объятья остались теплыми, в
них по-прежнему хотелось задержаться, но исчезло что-то неуловимое,
что-то, что нас связывало.