Теперь парнишка, весьма довольный собой, важно поглядывал на своего собеседника.
Григорьев, казалось немного успокоившийся, толкнул Федьку в бок.
– А откуда тебе это известно стало?
– Да с мамкой сегодня на рынок, на Каличу, ходили. Свертки помогал поднести, да там бабье об этом-то только и толкует. Что упустили «Зеленого», да тот еще набедокурит. Ругали жирдомеров очень сильно. Страшно, как ругали… А мне можно?
Николай, слушая мальца, начал сыпать в бумагу табак, пытаясь состряпать на скорую руку самокрутку. Григорьев заметил и моментально отреагировал на ситуацию: ничуть не церемонясь, дал Федьке подзатыльника.
– Мал еще! Батьке расскажу, трепки задаст!
Мальчишка обидчиво отвернулся в сторону.
– Это зря вы так, Николай Тимофеич, мне Валька уже глазенки строит. Значит я уж большой и мне можно.
Николай спрятал всё в карман, все-таки учителю не надо при ребенке курить, что подумать-то могут. Воспитывать должен, а тут такое.
– Федька, я тебе уже сколько раз говорил – иди ко мне в класс, учить буду! Зачем тебе улицами околачиваться, к добру это не приведет. Научу читать, писать, арифметики. В люди выбьешься. Чего противиться, с мамкой я договорюсь.
Мальчик задумчиво ковырял в носу. Закончив процесс, он вытер пальцы о штаны. Только тогда и соизволил ответить.
– Нет, Николай Тимофеич, мне батька говорят, шо из-за учений этих у нас все беды имеются. Он говорит – была бы своя скотина, своя землица, а больше нам не надобно. А книжки эти, это все от диавола.
Григорьев часто такое слышал в здешних местах. И что он мог сказать – с одной стороны эти люди правы. Прогресс прогрессом, а человечество счастливее не сделалось. Возможно и он ошибается в своих ночных поисках.
– А новость, правда важная была? – спросил неожиданно Федька. – Я тут сижу, как с рынка примчался.
Николай чуть заметно улыбнулся.
– Правда, Федька! Если чего еще в городе произойдет, так ты мне сообщи. Договорились? – Григорьев поднялся и взялся за ведра.
Но мальчик не дал ему отойти, он вцепился в пиджак.
– Ей, Николай Тимофеич, дай монетку с цурем!
Николай обернулся и поглядел на обиженное лицо мальчика. Полез в карман и вытянул оттуда 50 копеек.
– Монетка с царем, Федька! С царем. Держи!
И он подкинул монету, которая была ловко поймана парнишкой. Мальчик посмотрел на нее и лицо его засияло.