***
Тем же самым ранним утром Наварская и Терехов вышли из машины
возле одного из многоквартирных домов на Пискаревском проспекте.
Они пошли вглубь квартала по небольшой улочке.
Михалыч остался в машине. Здесь шел ремонт дороги, поэтому он не
мог проехать дальше. Сзади недовольно прозвенел трамвай, призывая
жителей на остановке скорее забираться в вагон.
— Ну давай, удачи вам, тьфу-тьфу, — сказал Михалыч им вслед,
закуривая сверхкрепкую беломорину. — Притащите этого башибузука за
хвост, обломайте ему рога. А я пока что поищу обходные маршруты,
чтобы поближе подъехать.
Молодые люди шли по улице и продолжали спор, начатый еще в
машине. Им предстояло взять Ломакина по кличке Лом, проходившего на
этот раз по делу об убийстве во время разбоя. Дело было в одном из
поселков под Ленинградом.
Один из осведомителей точно указал на Ломакина и сказал, что тот
общался с преступниками. Но в самом ограблении не участвовал. Лом
сейчас отошел от криминальных дел и хочет пойти работать водителем
грузовика.
Поэтому, оперативники были точно уверены, что Ломакин невиновен,
но знает одного из убийц. А значит, может вывести на его след.
Впрочем, мирный вид занятий ничуть не гарантировал успешное
задержание. С давних пор Лом считался одним из самых агрессивных
бандитов и всегда оказывал сопротивление при аресте.
— И все-таки, я считаю, надо было привлечь больше народу, —
озабоченно сказала Лида. — Ты ведь читал описание этого Ломакина?
Рост метр девяносто пять, вес сто тридцать килограммов. Да он
настоящий кабан. Разве мы сможем скрутить его вдвоем?
Терехов был рад, что они поехали вместе с Лидой на задержание и
поэтому на полную распустил павлиний хвост бахвальства.
— Конечно, — сказал он. — Чего здесь опасаться? Мы ему скажем,
что из милиции, покажем оружие, он тут же притихнет. Против пули
его рост и вес ничего не значат.
Наварская все равно терзалась сомнениями.
— Так он тебя и послушался, — проворчала она, ничуть не
успокоившись. — Ломакина брали за грабеж и побои, он тот еще
тип.
Но Терехов был до краев преисполнен уверенности.
— Возьмем, — заявил он. — Тут главное - внезапность и напор.
Они прошли по мокрой после дождя улице и углубились во двор дома
номер тридцать восемь. Дом был старинный, весь уже ветхий и
подлежащий сносу. Сыщики вошли в средний подъезд и поднялись на
второй этаж.