«А еще защиту наверняка ставят», -
добавила я про себя. Естественно, при таком наплыве народа могло случиться что
угодно. И в первую очередь следовало обезопасить императора с семьей.
- Ах, ринья, вы такая счастливая! – не
унималась Дарна. Из ванной, или мыльни, как говорили в этом мире, мы
благополучно перешли в спальню. И сейчас Дарна помогала мне облачаться в
домашнее платье. – Вы сможете танцевать на балу!
Я не считала, что эта возможность
делала меня счастливой, но отвечать ничего не стала. Мало ли, кто о чем
мечтает.
Закончив помогать мне одеваться, Дарна
усадила меня за туалетный столик, перед зеркалом, и начала делать прическу. Она
снова о чем-то говорила. Но теперь я пропускала ее речь мимо ушей.
К завтраку я вышла в темно-фиолетовом
платье, закрытом, с длинными рукавами и полным отсутствием декольте. Этакий
протест против попыток выдать меня замуж – фиолетовый в этом мире считался
цветом вдов и старых дев.
- Вилли! – ахнула эмоциональная
Орнелия, едва я переступила порог обеденного зала.
Матушка и Сандра недовольно поджали
губы. Как же, стыд и срам – иметь в семье старую деву, особенно если это
близкая родственница. Получается, что родители не смогли нормально о ней
позаботиться и подобрать ей хорошего жениха.
- Вильгельмина! – свел брови к
переносице отец.
- Да, батюшка? – покорным тоном
откликнулась я.
- Твой наряд неподобающ!
- Но у нас же нет гостей. Почему я в
стенах своего дома не могу нарядиться так, как пожелаю? – кротко спросила я.
За столом воцарилась вполне ожидаемая
тишина. В самом деле, ничего постыдного я не сделала. Подумаешь, платье не того
цвета надела. Так если родные никому не расскажут об этом, проблем и не будет.
И отец прекрасно понимал это, как и
понимал, что прямо сейчас не может никакими методами повлиять на непокорную
дочь.
Поэтому отец промолчал, только смотрел
на меня, едва лишь не меча молнии из глаз.
Я спокойно уселась на свое место и приготовилась
завтракать.
В этом доме за столом беседовать не
полагалось. Поэтому ели молча. А вот когда завтрак закончился и родители по
традиции первые удалились из-за стола, Сандра произнесла: