ым образом приходиться
пользоваться теми, что есть. И хоть что-то умеют делать.
Да и завидовала Лукерья если честно
юности и красоте малолетки. Как ей самой снова хотелось почуять тот
огонь молодости, безумным огнем ревущий в жилах. Старая
управительница даже зажмурилась на мгновение замечтавшись, а
очнувшись увидела на себе прямой взгляд зеленых глаза этой малявки
и взъярилась.
- Ты мелкая тупая дрянь, выброшенная
на помойку своей проституткой мамашей еще и пялиться на меня
будешь? Я тебе где сказала быть еще пять минут назад, дура? – И не
важно, что Лукерья ничего этой мелкой пигалице сказать не успела.
Разочарование, зависть и злость кипели внутри и требовали выхода. А
Настя просто оказалась под рукой. Никому не нужная сирота, за
которую некому заступиться.
Ремень раз за разом взлетал над попой
девчонки и падал вниз. Настя взвизгивала, плакала и просила ее
остановиться, но не двигалась. По своему опыту знала, что будет на
порядок хуже, если попытается дергаться. Пожилая женина на ударе
десятом наконец спустила накопившуюся злость и раздраженно бросила
тонкий пластиковый пояс на кресло.
- А ну встала и привела себя в порядок
если не хочешь продолжения. – Управительница зло прошипела угрозу в
заплаканное личико. – Через пять минут чтобы была в столовой.
Бегом, мелкая дрянь.
Настя поспешно кинулась приводить себя
в порядок, смывая с мордашки остатки слез и разглаживая складки на
черно-белом платье служанки. Никаких других следов тонкий пояс на
ней не оставил. Управительница за многие годы отточила умение бить
больно и оставлять минимум видимых повреждений.
Злость, страх и ненависть Настя
запихала поглубже и к назначенному времени уже прибыла в столовую и
совместно с другими принялась накрывать резной каменный стол.
Только иногда слегка морщилась, стараясь делать это абсолютно не
заметно и проклиная свое давнее желание пойти в услужении клановым.
Именно она тогда уговорила брата согласиться на посулы вербовщиков.
Уж очень ей в душу запали рассказы опустившихся проституток с улиц
о красивой жизни аристократов. Ей почему-то казалось, что ее точно
заметит кто-то из молодых и прекрасных аристо и
влюбиться.
Ксан напрочь тогда отказался даже
разговаривать об этом. Как чувствовал подвох в гуляющих по трущобам
сказках. Только угроза Насти уйти туда без него подействовала.
Младший брат привык заботиться о сестре и не смог остаться один на
стылых и голодных улицах Петербурга.