– О чем ты думаешь? – спросила Кларк. – Снова о своей маме?
– Нет, – ответил он медленно, – не совсем. – Протянув руку, Уэллс принялся рассеянно накручивать на палец локон Кларк, а потом позволил ему снова упасть на плечо девушки. – На самом деле, я постоянно о ней думаю. – Ему было очень сложно поверить в то, что мамы действительно больше нет. – Мне просто хотелось бы быть уверенным, что она гордится мной, где бы ни была, – продолжил Уэллс. Он смотрел на звезды, и дрожь сотрясала его тело.
Кларк сжала его руку, делясь своим теплом.
– Конечно же, она тобой гордится. Любая мать гордилась бы таким сыном, как ты.
Уэллс с усмешкой повернулся к Кларк и спросил:
– Только мать?
– Нет, полагаю, дедушка с бабушкой тоже, – серьезно кивнула Кларк, но, когда Уэллс шутливо ударил ее по плечу, не удержалась и хихикнула.
– Я бы хотел, чтоб мною гордился кое-кто еще.
Кларк подняла бровь.
– Лучше бы кое-кому присматривать за своей спиной, – сказала она и потянулась, чтобы обхватить руками голову Уэллса, – потому что я не слишком-то люблю делиться.
Уэллс улыбнулся, склонился к Кларк и закрыл глаза. Его губы дразнящим поцелуем коснулись ее губ, потом заскользили к шее.
– Как и я, – прошептал он ей на ухо, ощущая, как она задрожала от его дыхания, защекотавшего ей кожу.
Кларк теснее прижалась к нему, ее прикосновения прогоняли тревогу и напряжение, и скоро он забыл и все треволнения этого дня, и те, что еще только предстоят завтра и послезавтра. Он забыл обо всем. Важно было только одно: девушка, которую он держал в своих объятиях.
Запах жарящейся оленины оказался экзотическим и пьянящим. Нигде в Колонии, даже на Фениксе, не было мяса, всю скотину перебили еще в середине первого столетия полета.
– Как мы узнаем, что оно готово? – спросила Уэллса аркадийская девушка по имени Дарси.
– Снаружи появится поджаристая корочка, а внутри порозовеет, – не поворачивая головы, сказал Беллами.
Грэхем гоготнул, но Уэллс кивнул головой:
– Думаю, ты прав.
Когда мясо остыло, они нарезали его мелкими кусками и пустили по кругу. Уэллс отнес часть тем, кто сидел с противоположной стороны костра, чтобы всем досталось. Когда он протянул кусочек Октавии, она поймала его взгляд и спросила:
– А ты уже попробовал?
Уэллс покачал головой:
– Пока нет.
– Нет, так нечестно, – Октавия подняла брови. – А вдруг оно окажется какой-нибудь мерзостью?