Я сам, если честно, после рывка крыса
сохранил спокойствие с трудом. А вот воин-страж на прыжок твари
внимания не обратил – не посмотрел и даже глазом не моргнул.
Светлана, выдав еще несколько словесных конструкций, знакомых мне
по видеороликам с польскими дальнобойщиками, покачала головой.
– Крысы разумны и умны, никогда не
стоит их недооценивать. Эта тварь сейчас бросилась специально –
слышите, как они смеются?
Воин-страж между тем выключил фонарь
в камере с крысами и прошел дальше, включая свет за следующей
решеткой – откуда тут же донеслось возмущенное клокочущее
чириканье.
Заглянув в следующую камеру, мы с
Мариной одновременно поморщились. Девушка и вовсе прикрыла лицо
ладонью – из-за решетки тянуло гнилостным, сладковатым смрадом
разложения. Громко заскрежетали когти – решетку камеры облепили
сразу четыре небольших твари, по размеру чуть больше мартышек.
Безволосые, с покрытой струпьями серое кожей и маленькими – по
сравнению с крысами, клыками. Одна из тварей как раз плотоядно
раскрыла пасть, внимательно за нами наблюдая – а я заметил, как по
подбородку у нее тянется ниточка слюны.
– Это гули, падальщики-трупоеды. Как
и крысы, весьма опасны когда сбиваются в стаи. В Дель-Винтаре
встречаются не так часто – особенно после того, как магистрат
указом изменил все ритуальные процедуры, после чего тела перестали
предавать земле и оставлять в гробницах, а начали хоронить в
раскаленных реках.
Гули плотоядно уставились на меня
своими круглыми и абсолютно черными глазами. Обычными черными
глазами, как у грызунов например бывают – истинной Тьмы, как во
взоре убитого мной колдуна, у них не было. Я с откровенным
отвращением смотрел на мерзостных тварей. Они, словно почувствовав
мое отвращение громко зачирикали, царапая решетку крупными
когтями.
– Гули – отличные эмпаты. Они хорошо
чувствую страх, отвращение и иные яркие чувства, поэтому на вас так
и реагируют сейчас, – пояснила вдруг Светлана. – Пройдемте
дальше.
Следом за Светланой мы прошли мимо
нескольких пустующих камер, на решетках которых я увидел вязь
магических рун, сейчас неактивную. Также миновали черный зев под
стеной – туда, видимо, сбрасывали убитых на арене жертв.
– В этой части обычно содержится
нежить, – махнула рукой женщина в сторону дверей, мимо которых мы
сейчас проходили. – Сейчас здесь, к сожалению, нет ни одного зомби,
так что вживую нежить вы не увидите, извините за каламбур.