Ссан-ПИВОБУРГ - страница 24

Шрифт
Интервал


Бордель Ню-Питер.

Демократично это не демохристично, и демокритично, а демокрахтично, кряктично и храпично…

Помощница – Адъю-Таня.

Его либидо – сплошное либлядо.

Капитулина, слабая женщина.

Мышкара заела.

Поразительная искренность при рассказе о близких.

Рта не открыть, мухи без тормозов летают.

Снизошла осанна, приосанился.

Писатель, писсуарий мыслей свежих.

Утиные яйца кукарекнули.

Сквозь морозное стекло зелень, звучит песня «Скоро осень».

Пьянка – явление общенациональное, поутру любой славянин – монгол, очи в строчку.

Хам на хаме в этом храме.

Заделал подлянку, отведя её на полянку.

Готов к худшему? Хорошее врасплох не застанет.

Уйти выше с радостью. По всему, возраст нам отмерен не физиологией, а зрелостью духа и уровнем интеллекта. К 70—90 годам нормальный человек должен утомиться командировкой в эту бестолковую жизнь, созреть для понимания, услышать в себе такие позывные, что тончайшими нюансами присутствуют в нашей жизни. Мудрец зачатки рая должен вкусить уже на земле, обмозговать это и уйти бестрепетно, радостно, нисколечки не тщась о продлении жизни в этом облике.

Глава вторая

– Летучка, коллеги: Галя Матья, Лиза Блюдова, их ошибки – Патентное бюро «ИзоБРЕДатель-АХИНЕзатор» – Яйца-скульптуры – Фанаты-глисты – Сенокосные бабульки – Старики-буравы – Бронированные яйца —Феномен Драчело Менструяни Херъотина страшнее гильотины – Барменарий —

Рутинный недельный анализ работы редакции, летучка. Выступили плановые докладчики: заместитель редактора, Галя Матья; глава агроотдела Лиза Блюдова, корреспондентка отдела культуры Соня Жабапсинова. Лепетунько метал громы и молнии на новые ляпы и опечатки в минувших номерах. Так вместо «кулинария» было набрано с матершинным акцентом «хулинария», надо «омутнение русского языка», прошло – «омуднение», при использовании программы распознования текста компьютер из «Родина» сделал «Р-1-а» и никто при вычитке распечаток этого не заметил, а это в речи мэра, скандалец был по этому поводу знатный. В очерке Лизы Блюдовой о видной депутатке очень преклонных лет, во фрагменте «… она была навсегда цепка в своем призвании», прошло «целка», тоже был шум до небес, ехидные улыбки, ибо у старушенции была масса внуков, а один тоже ходил в депутатах.

Лепетунько заламывал руки, ожесточенно массировал плешь и взывал умоляюще к бдительности, так как любой из подобных промахов грозил ему в наше демократическое время не только увольнением, но и судом.