Принцесса задумалась.
— Весной. Кажется, в мае. Или в апреле.
Лис развёл руками: что и следовало доказать.
Принцесса вцепилась зубами в губу.
Он не взялся бы гадать о чём она думает. Мрачные тени скользили по её лицу. Взгляд, словно обращённый внутрь, застыл. Губу она ободрала до мяса.
Динар вытянул из стоящей на тумбочке коробки салфетку.
— Как всё запуталось, — Принцесса промокнула кровь. И тут же забыв, что кровит, потянулась к Лису. Наверное, к тому, что сама хотела уберечь и защитить, хотя Лис предпочёл думать — к тому, где искала поддержку и защиту. Поцеловала Лиса в макушку. Прижалась губами. — К чёрту их всех!
— Согласен, — уверенно ответил Лис и улыбнулся, когда ойкнув, что его испачкала, она поплевала на салфетку и стала стирать с его стриженной почти под ноль головы кровь.
— А это что? — оставшись довольна результатом и взъерошив короткие волосы Динара, Принцесса показала на коробку у его ног.
— Да так, всякие мамины безделушки, — Лис и сам был рад сменить тему. — Старые фотографии, личные вещи, письма.
— Зачем? — удивилась она.
— Мне несколько месяцев не даёт покоя одна мысль, — Лис вздохнул. — Не знаю, может, и глупая. Но какая есть.
— Про маму?
Лис кивнул.
— Всю жизнь я думал, что мать меня бросила, оставила отцу, а сама вышла замуж за алжирца, родила, посвятила себя новому браку. Так, по крайней мере, говорил отец: что мы ей больше не нужны, у неё теперь другая семья. Ну а мне, сама понимаешь, и было-то всего десять, я ничего не понимал. Но сейчас думаю: а что, если всё было не так? Что, если она меня не бросала? Что если так сложились обстоятельства?
— А что заставило тебя так думать? — тревожно нахмурилась его девочка.
— Дневник, — признался Лис.
— Её дневник? — округлила глаза Принцесса.
— Не знаю чей, — пожал плечами Лис. — В общем, перед поездкой в Дагестан мы разговаривали с лидером волонтёрской организации, что много лет занимается спасением людей из рабства, и Алексей, между делом упомянув секс-индустрию, сказал про Алжир, что ещё тридцать лет назад там были очень популярны девушки из России, гаремы с белокожими наложницами, только в отличие от других стран, той же Турции, например, секс-рабынь заманивали не заработками, а «замужеством».
— Ты думаешь твоя мама?.. Думаешь, это было именно такое «замужество»? — ужаснулась Принцесса.