Впрочем, я не слишком волновался: мои люди уже успели взорвать
все крупные мосты через Рейн, кроме того, что вел с того берега
прямо в Страсбург и круглосуточно находился под прицелом орудий
панцеров. Немецкие солдаты сдались сразу после нашей с Жан-Полем
лихой гонки до дворца Рогана, так что теперь освободительная армия
не испытывали недостатка ни в оружии, ни в боеприпасах. У нас было
достаточно времени укрепить город – и мы потратили его с пользой,
превратив набережную на востоке чуть ли не в цитадель.
– Какие-нибудь вести, князь? – поинтересовался я. – В последние
дни мне не хватает времени даже почитать газеты.
– Ничего нового, друг мой. – Оболенский пожал плечами. – Османы
стянули войска и, фактически, уже готовы идти на Балканы и оттяпать
свой кусок пирога. Нидерланды и Дания настолько упорно заявляют о
своем нейтралитете, что самое время в этом усомниться… А британский
монарх загадочно молчит – как и всегда.
– Действительно – ничего нового, – усмехнулся я. – У Британии
сильный флот и возможность атаковать северное побережье Германии с
моря… Настолько хорошая, что король Георг наверняка воспользуется
ею, как только это станет выгодно. Не знаю, кого его величество
Павел послал в Лондон – но они заключат союз. Сейчас или чуть позже
– не имеет значения.
– Полагаю, вы правы. – В голосе Оболенского послышалось плохо
скрываемое недовольство. – Будет обидно, если после всего мои
коллеги при дворе Георга управятся быстрее нас… Вы собираетесь
надавить на Жозефа?
– Собираюсь. – Я развел руками. – И непременно надавлю, конечно
же. Но такую глыбу не так уж просто сдвинуть – во всяком случае,
сейчас. Для этого нужно по меньшей мере нападение на Страсбург или
появление армии Рейха на северных границах Лотарингии.
– В этом случае Жозефу придется защищать уже собственные земли,
– кивнул Оболенский. – Или парижская знать сожрет его с
потрохами.
– Именно. Но Каприви по каким-то причинам не спешит отправлять
сюда войска. – Я развернулся и неторопливо зашагал к краю площадки.
– Что уже странно само по себе. Вряд ли у герра канцлера не
осталось боеспособных армейских частей в Штутгарте, Франкфурте,
Кёльне или еще где-нибудь поблизости.
– Патовый расклад, – проворчал Оболенский. – Боюсь, любые
уговоры тут бессильны – и если Каприви не начнет действовать, это
может длиться сколько угодно.