– Никогда! – вскрикнула принцесса. Эхо птицей взлетело вверх и, ударившись о потолок, крикливой стаей разлетелось по мрачному замку.
– Это твой единственный шанс, дочь, – отчеканила королева. – Благодетель еле уговорил его взять бесприданницу.
И старая фрейлина фон Бок кивала в такт её словам, важно поджав тонкие губы.
– Но матушка, я же обручена с герцогом Гринбергом! Разве вы не помните? – принцесса заглядывала в глаза матери, тщетно пытаясь поймать её взгляд. Раньше они понимали друг друга без слов, с полувзгляда. Королева по глазам улавливала желания дочери. Так же и Алоиза привыкла читать в глазах матери то одобрение, то осуждение своих поступков. Но теперь, увы! Давно уже не могла принцесса наладить прежний контакт с матерью. В глазах королевы словно опустились шторки. И слова она произносила одними губами, как механическая кукла.
– У меня уже есть жених! – Алоиза с надеждой искала взгляда королевы. – Матушка, я понимаю, в последнее время на вас свалилось много горя. И вы могли забыть. Вы действительно многое не помните. Но позвольте, я вам напомню. Перед тем как отправиться на ту роковую охоту, отец и вы благословили нашу помолвку с молодым герцогом, Готфридом Гринбергом. Объявить же о помолвке и торжественно отпраздновать собирались после возвращения отца. Но тут это горе, траур. Вы обещали через год, когда снимем траур, в день моего семнадцатилетия объявить о помолвке. Однако год уже миновал. И вот завтра мне исполняется семнадцать лет! Разве вы не помните, что обещали?
Королева вздрогнула. Пристально вглядываясь в лицо дочери, она словно силилась что-то вспомнить.
– Нет, не припомню, – тряхнула София-Эльфрида красивой царственной головой. – Да и что с того, дочь. Герцог беден как церковная мышь. Белый конь – его единственное богатство. Он тебе не пара.
– А этот старикашка – пара?! – вскричала принцесса, и эхо грозовыми раскатами отправилось громыхать по замку. Горе, казалось, выплёскивалось из её огромных синих глаз. Не заметить этого мог только слепой. Не посочувствовать – только бездушный.
Но королева хладнокровно повернулась спиной к дочери. И, гордо вскинув подбородок, направилась к выходу, коротко бросив:
– Завтра не забудь надеть платье для торжественных случаев.
Эхо, словно спохватившись, переключилось на барабанную дробь, усиливая стук удалявшихся королевских шагов. Фрейлина Цецилия фон Бок удостоила принцессу коротким книксеном и, подхватив юбки, бесшумной тенью бросилась вдогонку.