Когда она вошла в салон троллейбуса – затихли разговоры, смягчились нахмуренные лица, горько плачущий ребенок на руках матери, радостно засмеялся. Она была красива не той холодной красотой, с обложек глянцевых и дорогих журналов, а вся светилась откуда-то изнутри. Ее глаза искрились добрым смехом. Красивые, немного пухлые губы смущенно улыбались. Со вкусом подобранная одежда, не скрывала, а подчеркивала ладно скроенную фигуру. У мужчин раскрылись рты. Даже двигатель троллейбуса стал работать тише. Шум города исчез. Сквозь серые, свинцовые тучи начинающегося дождливого дня, вдруг пробился яркий, одинокий солнечный лучик и принялся игриво скакать по лицу незнакомки. Стало понятно откуда черпали вдохновение великие мастера эпохи возрождения. Смеющиеся чадо протянуло ручки к чуду. Она двинулась, нет, проплыла к передней двери на выход.
И вдруг тишину восхищения взорвало.
– Шалава! – С великим возмущением и ощущаемой ненавистью выдохнула благообразная седая старушка, с прямой спиной. Все стало обыденно и серо. Все заспешили на работу и уткнулись в свои модные гаджеты. Ребенок опять захныкал. Полил дождь.
Это было настоящее зимнее, январское утро. Мороз, нет морозище стоял страшенный. Его даже было видно. Вороны на столбах сидели съежившись, боясь каркнуть. Люди на остановке молча кутались в свои шубы и пальто. Автобус как всегда опаздывал. И вдруг… Из морозной дымки медленно, ниоткуда материализовалось видение. Существо в мятых, неопределенного цвета спортивных бриджах и такой же рубашке двигалось по гололеду дороги. Его стеклянные глаза никого и ничего не видели. Оно проплыло мимо замершей остановки. Старые китайские кеды на босу ногу даже не скрипели на снегу. Все затаили дыхание. Явление совершило плавный поворот с небольшим заносом и направилось к водопроводной колонке, стоящей подаль. Затем, со скрипом наклонившись и нажав рычаг, припало к долго не хотевшей идти струе воды. Булькающие звуки пьющего пробирали до дрожи. Через пять минут, с большим трудом оторвавшись от колонки, оно издало внутриутробный, идущий из самых глубин души удовлетворенный рык. Его когда-то голубые глаза, сизый нос, небритые щеки излучали довольствие, счастье и любовь. Посмотрев куда-то поверх голов, оно развернулось и также бесшумно исчезло в морозной дымке.