– А сейчас будем вести себя еще хуже, – пообещал Витек. – Серый, подержи старикашку…
Но подержать старикашку не получилось. Дед улыбнулся и, сняв с плеча мешок, принялся развязывать его.
– Если у тя там игрушки какие – лучше выкинь! – завопил Витек, но Серега услышал, как его голос предательски дрогнул. – Слышь, че говорю? Не доводи до греха!
– Да уж куда доводить-то, и так немало… – старик разогнулся, держа в руках мешок. – Зря вы, ребятки. У меня и возраст уже не тот. Хотя для такого дела…
– Серега, поехали! – и Витек, бросившись вперед, дважды махнул из стороны в сторону ножом. Оба раза пропали даром – лезвие рассекло только воздух. Неожиданно прыткий старик уже стоял в противоположном углу у окна, держа мешок наизготовку, как охотник-змеелов.
– А ну, дед, иди сюда! – бросился на него и Серега, но гавайская рубаха мелькнула мимо его глаз, и потерявший равновесие парень гулко ударился головой о подоконник.
– И-и-и! – завизжавший Витек, выставив перед собой нож на вытянутой руке, как копьем попытался ткнуть старика.
Сталь ушла вбок, сухое жилистое колено врезалось прямо в локоть мальчишке. Тот взвыл, нож со стуком выпал на пол. Дед же отскочил в сторону и вновь нацелил на парня мешок, черный зев которого притягивал взгляд.
– Витька! – запоздало крикнул Серега, неожиданно вспомнив всплывший из глубин подсознания детский страх…
Но было поздно. Витек, замахав кулаками, с разгону набежал на деда, норовя попросту смять того, как носорог… И внезапно по пояс ушел в мешок. Старик же деловито принялся пропихивать его глубже, подняв мешок и, как сахар, утрясать попавшего в рогожный плен вопящего пацана.
Серега понимал, что надо рвать когти, но даже подняться не мог, только, как завороженный, смотрел, как в небольшом, в общем-то мешке постепенно исчезают дергающиеся ноги в спортивных штанах с лампасами. Мешок же издавал какие-то утробные, всасывающие, глотающие звуки, а из его недр еще какое-то время доносились приглушенные крики, перешедшие в затихающий отчаянный вой. Когда в полотняной пасти исчез сначала один, а за ним и другой кроссовок, старик рывком затянул шнурок, стягивающий края мешка. К ужасу Сереги, вой вскоре оборвался.
– Хорошо, хорошо, – приговаривал старик, поднимая свою ужасную, слабо дергающуюся ношу и вешая ее себе на грудь. – Очень хорошо.