В дверь осторожно постучали, и Тая вздрогнула, выпростала наружу лохматую голову, прохрипела сонно:
– Да… Кто там?
– Это я, Татьяна… Доброе утро, Таечка, – послышался из-за двери голос домработницы, щедро сдобренный нотками показушного подобострастия.
– Да, доброе утро… А что случилось?
– Ой, да бог с вами, ничего не случилось. Я просто спросить пришла – что вам на завтрак приготовить? Я думала, вы проснулись уже. Извините.
– Спасибо, Татьяна, я ничего не хочу. Я кофе попью и бутерброд какой-нибудь себе сделаю. Сама… Потом, позже…
– А может, вам в спальню кофе принести?
– Нет, что вы, не надо! Я уже встаю, скоро спущусь.
– А может, все-таки покушаете что-нибудь? Творог домашний есть, свеженький, я утром откинула. Филипп Сергеевич любит по утрам кушать домашний творог! Он просил и вас накормить… Пожалуйста, Таечка!
– Хорошо, спасибо.
– Так будете?
– Да, буду… Сейчас в столовую спущусь.
«Уйдет она от двери когда-нибудь или нет, – думала Тая. – Пристала со своим дурацким «кушать»… И слово противное, и голос противный, подобострастный. И нисколько не хочется ее творога, пусть и свеженького, и утром откинутого. И вообще, что значит – откинутый? Куда она его откидывает? От себя, что ли?»
Ничего не поделать, пришлось выползать из постели, тащиться в ванную, принимать душ, причесываться, напяливать шорты с футболкой. А еще выражение лица перед зеркалом тренировать – убирать с него страх, стыд и ощущение собственного ничтожества. Незачем этой Татьяне знать, кто она есть на самом деле. Для нее она молодая хозяйка, пусть так и будет.
А творог оказался и впрямь вкусным – съела в момент все, что было в тарелке. И кофе Татьяна умела варить, надо отдать ей должное. А самое главное – молчала, с вопросами больше не приставала. Принесла-унесла, улыбнулась кротко. Но все-таки – лучше бы ее вовсе не было. Хоть убей, но чувствовалось за этой кротостью злое человеческое любопытство.
– Спасибо, Татьяна… Все было очень вкусно.
– На здоровье, Таечка. В обед что будете кушать?
– Не знаю. Да мне все равно… И вообще… Я хотела вас отпустить на сегодня.
– Отпустить? Как это – отпустить? – застыла Татьяна, держа перед собой поднос с грязной посудой.
– Да обыкновенно как. У вас ведь, наверное, накопились какие-то свои дела?..
– Да нет у меня никаких дел, что вы. И работы по дому много. Надо рубашек Филиппу Сергеичу нагладить, надо наверху убрать… Нет, что вы. Хотя спасибо, конечно…