Медбрат с водителем быстро вернулись с теми же носилками, бесцеремонно отстраняя Медведева.
– Мы положили его сбоку, на кушетку. Кто его будет сопровождать?
– Я.
– Он.
– Будете придерживать его, чтобы не свалился.
– Слушаюсь. Я и токарь, я и плотник, я и лучший медработник.
Медведев заглянул было вовнутрь, но тут же отстранился. Из комнаты снова выкатывали носилки, теперь с женщиной, и ремни удерживали ее только у груди.
– Жить будет? – глядя в обращенное к небу бледное безжизненное лицо, спросил Медведев.
– Нет, – ответил врач, выходящий следом за носилками. Теперь уже он сам держал чемоданчик. – Разве только чудо случится. Она важный свидетель?
Медведев не ответил, продолжая смотреть.
– А к тому труповозку вызывайте, – сказал водитель, катя носилки к машине.
Последним из дома вышел Егоров, держа в руках кожаную куртку и свой пиджак.
– Вот, капитан, а я потопал.
– Иди.
Медведев, не глядя, взял куртку и стал одеваться, ища на ощупь рукава. Смотрел он, как врач и водитель захлопнули дверцу, как оба прошли, почти пробежали к кабине. С шумом захлопнулись дверцы, машина завелась, плюнула в землю черным дымом, дала задний ход и, легко развернувшись, взлетела по насыпи.
– А вот и наш фазан подранок.
Медведев обернулся на голос. Трое парней толкали перед собой хромающего, при каждом шаге почти падающего и волочившего за собой ногу человека со скованными за спиной руками.
– Он что ли? – зачем-то спросил один из оперативников в дешёвом китайском джинсовом костюме.
– Он, – Медведев отвернулся.
– Давай, топай, или беременную бабу легче насиловать, чем отвечать за свои поступки.
Человек: страшный, взлохмаченный и уже избитый – мрачно и упорно продвигался вперед своим неверным шаркающим шагом.
– Ну как, капитан? – поднялся из-за стола сорокалетний мужчина в мундире с приколотым к лацкану значком о высшем образовании.
Медведев, проходя к столу, бросил на него спортивную сумку, приблизился к мужчине и крепко пожал ему руку.
– Это? – кивнул тот на сумку.
– Думаю, да. Сидоренко именно ее должен был передать Рожневу, Климову и Дубовцеву.
– Прекрасно. Вскроем, когда остальные подойдут. Они должны быть с минуты на минуту. Ну и сборная у нас, ну и олимпийцы. Оформим все после вскрытия.
– Как скажете, Михаил Степанович.
– А ты молодец, капитан, молодец.