«Кур-куру» - отвлёк неожиданно от трапезы монстра
знакомый звук. Подняв свою массивную морду, жжёнка вдруг
натолкнулась на два десятка глаз, обступивших её полукругом.
Зубастые недоптицы смотрели на неё совсем не так как обычно, со
страхом и желанием жить, а скорей изучающе, словно прикидывая как
бы поудобнее вцепиться ей в горло. От такого нахальства огромная
тварь даже чуть подзависла, выронив из раскрытой пасти не
дожёванную недокуриную ножку, в итоге пропустив из-за этого самый
важный момент в своей жизни – старт самоубийственной атаки
противника. Налетев на монстра целой толпой, зубастики ценой шести
жизней весьма удачно выиграли схватку – подобраться под брюхом у
жжёнки и вцепиться ей в горло, разодрав в итоге самые крупные
артерии, оказалось не так и трудно, когда твои сородичи весьма
успешно её отвлекают со всех остальных сторон, нанося множество
ран. Через две минуты беспорядочной свалки уже зубастики обедали
жжёнкой, но поняв всю паршивость добычи, звери бросили
понадкусанную тушу всего чрез пару минут дегустации, ринувшись в
другую часть леса, где такая-же побитая группа их мелких сородичей
загрызла ещё одну мерзкую тварь. Теперь инстинкты говорили им снова
объединиться, увеличив свою численность ещё больше – Тень мастерски
манипулировала своими детьми в этой непривычной для себя ситуации,
стремительно набираясь опыта и знаний о тактике. Лютый же
демонстрировал своей новой хозяйке просто чудеса изобретательности
в охоте на тварей сильней самого себя, действуя почти в
одиночку.
*
Зрение Лютого, построенное по принципам нескольких
хищных птиц древности, позволяло ему видеть противника даже с
высоты двух десятков метров в кромешной тьме ночного леса, что
легко подтверждалось практикой в этот самый момент: обхватив
толстую ветку, он терпеливо выжидал, когда жжёнки накинутся на
крупную птицу, что он заставил своими силами сидеть на земле точно
под его деревом. Отдохнув несколько часов, он уже был способен
справляться с одной пернатой гадиной так чтоб не откинуть копыта, а
потому весьма успешно использовал тактику ловли на упитанного
живца.
Ливень под кроной дерева хоть и был теперь не столь
плотный, но всё же легко заглушал шум его усталого дыхания и
скрежет когтей о кору, так что три твари, стремительно бросившиеся
к добыче его даже почуять не сумели из-за близкого наличия
упитанной птицы – источника более сильного и более желанного
запаха.