— Мои соболезнования, — сказал я
аптекарю. — Пусть остаток ночи будет спокойным.
— Благодарю, — со вздохом сказал
тот. — Да услышат боги ваши слова...
Распрощавшись со всеми, я поспешил к
своей паукопсине, сунул ей под нос рубашку Ники и скомандовал:
— Ищи!
Пес понюхал одежку и неторопливой
трусцой двинулся в противоположную сторону. Я шел за ним, озираясь
по сторонам и прислушивась к каждому звуку. Вот из веселого
квартала донесся женский возглас — какая-то барышня нетяжелого
поведения приманивала клиента обещанием скидки «за скверную
погоду». Чуть дальше двое мужиков о чем-то негромко
переговаривались под аркой и умолкли при виде меня.
Следуя за ищейкой, я свернул за
угол, прошел еще один квартал — и вдруг Чудик остановился. Суетливо
обнюхав мостовую, он подошел к высокому зданию с башнями и сел на
свою толстую задницу, смешно расставив восемь лап.
— Все? Ты ее потерял? — обеспокоенно
спросил я.
Мой недопес тявкнул. Вскочил на
лапки и принялся карабкаться прямо по стене.
Все-таки в восьми лапах есть
кое-какие преимущества!
Вот только у меня в запасе имелось
только две пары конечностей, и последовать за зверьком мне было не
так уже просто.
Чудик дополз до второго этажа и
ловко юркнул в одно из окон, которое оказалось открытым.
Я выпустил из рук золотую паутину.
Она мелькнула в темноте и, как поводок из рулетки, упруго
подтянулась вверх и исчезла из виду.
Вот блин. Теперь нужно как-то
догнать мою ищейку, и чем быстрей, тем лучше.
Я осмотрелся. Убедившись, что
поблизости нет стражи, подошел к дверям, над которыми висела
большая вывеска.
«Городское хранилище документов и
отчетных книг» — гласила надпись.
Архив то бишь.
А на самих дверях висели два
здоровенных замка, отлично подсвеченных фонарем.
В такие двери незаметно не
войдешь.
Еще раз окинув взглядом улицу, я
завернул за угол и, подпрыгнув, ухватился за массивный карниз окна
на первом этаже и взобрался на него. Неловко согнувшись, чтобы
вместиться в небольшую нишу, наскоро намотал на руку рубашку Ники и
сильным коротким ударом ударил в окно.
Стекло со звоном просыпалось на пол
комнаты и лязгнуло о мостовую.
Я замер, прислушиваясь к уличным
шорохам. А потом запрыгнул внутрь.
В архиве было абсолютно темно и
тихо. Здесь пахло кожей, деревом и пылью.
— Лёха, можешь подсветить мне?..
Череп блеснул красными глазами, и я
увидел огромный, просто бескрайний зал, заставленный стеллажами с
книгами. Корешки таинственно мерцали, половицы под ногами
нестерпимо громко поскрипывали. Но внутри, кажется, никого не было,
так что я без проблем добрался до широкой, достойной какого-нибудь
музея, лестницы и поднялся на второй этаж, где у приоткрытого окна
сидел и ждал, как дрессированная овчарка, мой верный полупес.