Московское подворье князей Голицыных занимало целый городской
квартал. С размахом живут, родственнички! Дворец, торговый дом,
школа для многочисленных отпрысков и дружественных семей, мрачный
каземат oprichnikov. По крайней мере, так объяснил Бобров,
специально приказав объехать вокруг подворья.
Интересно, а “oprichniki” это же личные войска князя, да? А как
на это смотрит императрица? Надо будет разобраться во внутренней
политике поглубже. Боюсь, здесь всё не так просто и отличается от
европейских порядков.
***
Лакей в парадной ливрее открыл нам дверь и согнулся в поклоне.
Кстати, обычный человек, а не орк.
— Пётр Бобров и Константин Урусов, — заявил мой спутник, —
прибыли выразить почтение князю Алексею Дмитриевичу.
— Прошу вас, господа, — лакей указал на диванчик под фикусом в
кадке. — Извольте обождать, я доложу о вашем визите.
Бобров кивнул и уселся под развесистыми листьями.
— Бывает, — шепнул он мне, — и по часу ждать приходится. Мы с
тобой птицы невысокого полёта, может, не князь, а кто-то из
наследников нас примет.
На удивление лакей вернулся через пару минут и пригласил
следовать за ним. У Боброва даже лицо вытянулось — его так быстро
никогда не принимали.
Через анфиладу залов нас привели в эдакую домашнюю комнату,
мужской вариант будуара. На стенах оружие, горящий камин, кресла,
ковры на полу. Чувствовалось, что здесь хозяин устраивает не
официальные приёмы, а личные встречи.
— Петруша!
Нам навстречу поднялся пожилой человек, с проседью на висках,
одетый в домашний халат, расшитый золотом, и турецкую шапочку.
— Как ты редко заходишь, Петруша, — князь Голицын, а это был
именно он, покачал головой. — Забыл нас, безобразник.
— Что вы, Алексей Дмитриевич, как можно!
Голос моего спутника стал елейным. Он подошёл ближе и согнулся в
низком поклоне. Князь улыбнулся, протянул ему руку, и Бобров
почтительно поцеловал массивный перстень на пальце князя.
Ах, дружище Бобров! Ты ведь мне недоговаривал, хитрый лис.
Знаком, значит, с младшим наследником? А этот поцелуй, он что
значит? Не покровительство ли князя? Пожалуй, сделаю вид, что не
заметил, но на будущее учту.
— Разрешите вам рекомендовать, Алексей Дмитриевич, — Бобров
указал на меня, — Константин Урусов. Бакалавр Сорбонны.
Я поклонился с достоинством и не слишком прогибаясь. Пусть
родственник, но надо сразу обозначить свою независимость.