Эти орехи меня просто добили! Шесть дней рабства, и в качестве вознаграждения горсточка орехов! Я с трудом сдержала слезы, мне не хотелось пугать ее или обижать, поэтому я только покорно кивнула головой.
Домой мы, как правило, приходили совсем без сил, наскоро ели, изредка – рыбу, чаще всего или пустую кашу, лишь чуть-чуть сдобренную молоком, или такой же пустой суп, с редкими кусочками овощей. После этого сил больше не оставалось ни на что, а утром нас ждали новые корзины белья.
ОСКАР*
Пока заживали синяки на морде и прочие «боевые травмы», я никуда не выходил. Потихоньку, не торопясь, поменял прогнившие доски в заборе, забил по паре гвоздей в табуретки, чтобы были крепче и не скрипели, почистил от налипшей грязи дорожку, прибрал и сжег мусор во дворе.
На пятый день от момента моего пробуждения в этом мире, когда Оллы не было дома, а я укреплял калитку, напротив меня молча остановились два молодых парня. Я поднял голову – один из них был тот самый Сайм, которого я выкинул в первую ночь.
У второго от угла глаза, пересекая бровь до самых волос, тянулся довольно грубый широкий шрам. Я занервничал – похоже, это тот самый друг Оскара, о котором рассказывала Олла, но вот имя его я вспомнить не мог. Внутренне одернув себя, я легким ударом вогнал топорик в косяк калитки и шагнул им навстречу.
-- Ну, что, очухался? – голос блондина был чуть насмешлив.
Второй стоял молча и недовольно смотрел на меня. Имя его всплыло в памяти само собой.
-- Спасибо, что довел до дома.
Я смотрел ему в глаза, ожидая хоть какой-то реакции, но он, почему-то нахмурившись и буркнув:
-- Сочтемся, – отвернул лицо в сторону.
Между тем, Сайм, похоже, довольный тем, что я не настроен агрессивно, резко сдернул с пояса маленький мешочек и кинул мне прямо в лицо. Поймал я его совершенно машинально, заметив, как на лице Сайма мелькнуло разочарование.
-- Смотри-ка, Гайн! – неприятно заржал Сайм. – Вон как наловчился ловить!
Не то, чтобы я обладал слишком тонкой душевной организацией, но по словам, интонациям, даже по движениям этих двух легко было догадаться, что в группе из трех друзей – Оскара, Сайма и Гайна существовали какие-то подводные течения, о которых я на данный момент просто не знал. Мне мерещились в словах этих «друзей» и подначка, и даже -- некая неприязнь. Я помнил, что Олла рассказывала о них именно как о лучших друзьях, но явно не все было так просто.