Фрау Бок была уволена за оставление ребенка в опасности, в
результате чего Сьюзан Боунс, как было установлено, погибла. Более
никаких последствий на первый взгляд не было.
Когда-то давно Убежище было рассчитано и не на такое, поэтому
уже бывшую Сьюзен доставили домовики. Точнее, домовики доставили
девочку в пустое Больничное крыло, где в этот момент находился
медик группы боевых магов, ревизовавший очень бедно обставленный
медпункт. Ему пришлось мгновенно оставить все, чем дотоле занимался
офицер, начав оказывать медицинскую помощь окровавленному
ребенку.
— Дяденька, а где Гриша? — спросила по-русски девочка, лишь
открыв глаза. Она смотрела на военного с такой надеждой, что тот
просто улыбнулся ей.
— Здесь твой Гриша, — ответил ей русский маг. — Сейчас подлатаем
тебя и пойдем к нему, хорошо?
— Хорошо, — кивнула девочка, стоически терпя довольно сильную
боль. — Я подожду.
Девочка не плакала, не просила, только смотрела. И от этого
взгляда в душе офицера все переворачивалось. Наконец, не выдержав,
он послал вестника командиру, рассказав об увиденном и попросив
прислать… Понятно кого. Замок был пуст и безопасен, поэтому офицер
так и поступил. А пока он смазывал повреждения тела избавленной от
одежды девочки, понимая, что с рукой можно будет попробовать что-то
сделать только на базе, потому что выброс в момент травматической
ампутации сделал повреждения магическими. Малышка даже не стонала,
хотя боль, судя по реакциям тела, испытывала. Еще стоило
разобраться с тем, кто ее так жестоко избил, ибо, насколько медик
помнил, в Британии избивать девочек принято не было.
— Товарищ сержант, — подозвал мальчика получивший весточку
командир группы. — В Больничном крыле находится спросившая о тебе
девочка. Сходил бы ты…
— Схожу, конечно, — кивнул Гарри и шагнул к Верке, ставшей
мамой. — Пойдем вместе, есть у меня предчувствие такое…
— Ну пойдем, сынок, — ощущать себя старшей было непривычно, но
Верка, подумав, решила, что лучше такая жизнь, чем никакой, и
старалась дать маленькому сержанту свое тепло, становясь ему
настоящей матерью. Человеком, которого Гришка не знал никогда. От
этого становилось как-то теплее на душе, что женщины, что мальчика,
что Гермионы, неразделимой уже со своим Гарри.
— Мы скоро вернемся, — сообщил другим детям товарищ сержант, а
потом вдруг повернулся к капитану. — Товарищ капитан, а можно мне
форму трансфигурировать?