– Быть может, ситуацию можно было бы
спустить по тормозам, сделать вид, что ничего не произошло. В конце
концов, меченые и гвардейцы постоянно ищут повода, чтобы помахать
кулаками, да поиграть шпагами. Но в этот раз ваша игра зашла
слишком далеко. Двое парней лежат на холодке, и даже «Комплекс
Лазаря» бессилен. Остальные отделались легким испугом и парой
сломанных ребер, да вывихнутыми челюстями. Игнац Пастораль уже
подал ноту протеста на имя ректора Академии Парма Высокого.
Парм Высокий поручил мне разобраться
с вами по всей строгости закона. И пусть кипят дюзы и стонет
вакуум, но я доберусь до истины. И справедливость восторжествует!
Двое гвардейцев намяли бока меченым. Вам что на месте не сидится?
Если лишняя дурь в теле накопилась, то марш на полигон! Пара кругов
и все пройдет. Конечно, радует, что мои гвардейцы победили в
схватке с мечеными. Если случилось бы наоборот, я бы подал рапорт
об отставке. Значит, мы здесь даром время тратим и возимся с вами,
щенками. Но, слава Вечности, у меня нет основания для
разочарования. Я бы хотел узнать, зачем вы цепляетесь к меченым?
Почему вам на месте не сидится?
Порохов вернулся в кресло и уставился
выжидающе на гвардейцев
– Что замерли, как неживые?! –
рявкнул он и треснул кулаком по столу. – Нечего сказать в свое
оправдание? Совсем границы потеряли!
– Господин полковник, – сделал шаг
вперед Алекс Шторм, – вас сознательно дезинформировали. Все было
совсем не так. Не мы напали на меченых, а меченые напали на меня.
Мои друзья в этом не участвовали.
– Это может подтвердить владелец
таверны «Гнездо глухаря», где мы просидели большую часть дня, –
сказал Артур Снегов.
– Именно так, полковник, – состроил
обиженное выражение лица Никита Скорохват.
– Но в таком случае я не понимаю, кто
же второй гвардеец, который так основательно намял бока людям
господина Пастораля? – искренно удивился Порохов.
– Он перед вами, – указал на
Стрельцова Шторм.
Порохов пристально посмотрел на
Дамира. Похоже, только сейчас он заметил, что в кабинете помимо
трех гвардейцев есть кто-то еще. Под цепким жестким взглядом
Максимилиана Порохова Дамиру стало неуютно, хотелось найти уютную
норку и спрятаться ото всех, но он гордо распрямил спину и задрал
голову, выпятив вперед волевой подбородок. Весь его вид говорил,
что он ничего не боится и готов держать ответ за свои поступки на
самом высоком уровне.