Мадам Спраут видела, что Альбус не понимает, в чем дело, но тем
не менее занялся этой проблемой, а неадекватно ведущий себя
Квиррелл неожиданно оказался одержим, что было еще более необычным,
но значило только то, что дети действительно видели будущее.
Возможно, теперь это будущее не наступит…
Усевшись в спальне на кровати, Дора обняла «своих младших», как
она их называла, не зная, как начать рассказ. Гермиона заметно
нервничала, Гарри гладил девочку по голове, понимая, что новости
будут сильно так себе. Достаточно изучив Надю за это время, мальчик
просто готовился к новым возможным испытаниям. Наконец,
почувствовав себя Надеждой, девушка заговорила. Говорила она,
ожидаемо, по-русски, не столь боясь подслушивания, сколь из-за
самой сути новостей.
— Это действительно совсем другая планета, — вздохнула Надежда,
вспоминая, как ее отпаивали бальзамами, когда девушка узнала все
то, что собиралась рассказать. — Здесь нет и не было
Ленинграда.
— В смысле разрушили или не построили? — казалось бы спокойно
поинтересовался Гарри.
— Не построили, — Надя еще раз вздохнула. — Петра Первого не
было в истории, не было Санкт-Петербурга, ставшего потом
Ленинградом. И совсем не было блокады, вторая мировая война пошла
иначе…
— Мы единственные такие, — поняла Гермиона, вспоминая быстрый
бег метронома, взрывы и очередь у булочной. — Значит, нам никто не
поверит, а попытаются «лечить»?
— Вам поверят в магическом мире, — погладила девочку Надя. —
Люди же всего этого не знали, Гитлер здесь не успел сделать все то,
что сделал… там. Ни Революции, ни Советского Союза не было
тоже…
— Значит, не было и НКВД, — сразу же заключил Гарри. — Знаешь,
плакать не буду… А вот то, что не было города… Значит, он остался
только в нашей памяти. Но… Надя, я не смогу с Дурслями, я этих
гадов просто передушу.
— Как и я с родителями… — почти прошептала Гермиона. — О чем с
ними говорить? Самодовольные индюки!
— Мы это решим, — девушка прижала детей к себе. Они были правы…
О чем можно говорить с человеком, никогда не видевшем, как люди
падают на улице от голода, как стоит очередь под обстрелом, потому
что люди боятся остаться без хлеба, как выглядят озверевшие люди… —
Мы все обязательно решим, поверьте!
— Мы всегда тебе верим, Надя, — растянула губы в механической
улыбке девочка. И так неестественно это выглядело, что мальчик
просто прижал к себе Гермиону, что было сил.