- Никак нет, высоковато. Может вниз есть
лаз? – не подал я виду.
- Неа, тока наверх. Я б помог, но у меня
лапки, - продемонстрировал он огромные когти, - а ключик от ошейника махонький.
Вон на уступочке лежит.
Намёк был понятен, я схватил ключ и
попытался вскочить на дракона, но позорно свалился, больно ударившись о
каменный пол.
Вдоволь насмеявшись и едва не вызвав
камнепад, дракон с лёгкостью подкинул меня на лапке к шейке, проготав: «Хилый
ты, не выживешь. Возись теперь с тобой».
Ключик щёлкнул, и мы взмыли вверх. Он
наслаждался полётом. Ощеривался чешуёй, а затем взымал вверх и стремительно
падал, ловя воздушные волны. Я вжался в дракона так, словно приклеился.
«Расслабься, - кричал он сквозь ветер, -
ключ нас соединяет». И действительно, я не падал, несмотря на изысканные
пируэты нового знакомого.
Дракон остановился на опушке ничем не
примечательного леса, каких во вселенной великое множество. Так смесь из
кактусов с соснами. Колючий, одним словом. Дракону – это не мешало. Он прыткою
ящерицей маневрировал между деревьями, оставляя после себя след
бульдозериста-вальщика.
Я облегчённо вздохнул. Моя
тропа вела в другом направлении, где за небольшой поляной красовалась
среднестатистическая сказочная деревня. Цилиндры основания с крышами конусами
выглядели так, будто вышли из-под руки чертёжника-конструктора. Я даже
позавидовал местным ваятелям. Мне со школы никак не давалась округлые формы
типичных изделий. Взгрустнув о прошлой жизни, я не заметил, как добрёл до края
деревни.
-Куды прёшь? Линии не видишь? За проход
плати», – визжал мальчонка, ростом мне по колено. На пыльной дороге палкой
была прочерчена линия. Я пытался обойти, но мальчонка прытко продлевал линию.
- Нет
ничего, - после нескольких попыток сел я на дорогу.
– Совсем ничего?
– Нет.
– И в кармане?
- Нет, - соврал я. В кармане лежал
оторванный от собрата один наушник. Это был НЗ на случай если совсем прижмёт.
Диковинная, но абсолютно бесполезная вещь, которую можно было загнать местным
знатокам невиданного за кусок хлеба с мясом. За неделю перемещений я опустошил
весь рюкзак. Загнал торговцам магией учебник по вышке, пару тетрадок в клетке
на пружине с "заклинаниями" и валявшийся в кармане рюкзака
разряженный плеер с СД-картой, которую дал в нагрузку за бутыль воды. Лишь
после нескольких перемещений я осознал, что был глупцом. Каждая страница тетради
тянула на полноценный обед и суточный кров. Наушники пошли в оборот кусками.
Первым был продан штекер, затем куски проволоки, один наушник. Мне было стыдно.
Чувствовал себя конквистадором, скупающим местные богатства за ненужный хлам.
Голод научил меня воровать в самый последний момент перемещения, и я клялся сам
себе, что обязательно возмещу потери невинных торговцев. Через несколько
месяцев глушил совесть мантрой «Я светоч науки, несущий технологии одного мира
другому», и мочил куски хлеба в собственных слезах. но наушник был неприкасаемым.