– А мне – нет, – произнесла я, успокоившись после приступа безудержного смеха. – Кубики на животе, знаешь ли, куда симпатичнее, чем барабан, который носишь ты.
– Ну, да, – ухмыльнулся Лютиков. – Ты же теперь специалист по кубикам. Мне вот интересно, ты такая смелая, потому что охмурила собственного босса?
А вот это тебя не касается, гад! Я буду дерзить сколько угодно, когда угодно и перед кем угодно. Причём здесь Любимский? Думает, я выпендриваюсь из-за него, типа, посмотри какой экземпляр оторвала?!
– Не твоё дело. Лучше присматривай за своей будущей женой, пока я ей все блондинистые патлы не повыдирала.
– С чего бы? – удивился Мирон.
– Глаза нужно шире открывать, Лютиков. Твоя Соня неровно дышит к люби... моему жениху. Если она посмеет вешаться на него, – я поддалась слегка вперёд и ткнула указательным пальцем в грудь бывшего мужа. – То я сама лично её повешу. Прибью прямо к стенке большим ржавым гвоздём. Понятно?
Неожиданно за спиной послышались шаги, а затем – голос. White Christal защекотал мои ноздри, и я обернулась, встречаясь взглядом с голубыми глазищами. Любимский занял почти весь проход в беседке и теперь стоял напротив меня.
– Радость моя, о каком ржавом гвозде ты говоришь? – поинтересовался босс, беря курс в мою сторону.
Я даже опомниться не успела, как Любимский обвил мою талию своей огромной лапищей, а затем, немного склонившись, наградил лёгким поцелуем. В сию же секунду я покрылась багровыми пятнами на щеках и ощутила, как дрожат поджилки. Ну и зачем я ввязалась в этот спектакль? У меня же совсем не получается играть влюблённую дурочку! Да я дрожу похлеще осинового листа, дышу через раз и краснею, как спелый помидор.
– Детство вспоминаю, любимый мой. Я, знаешь, какие кормушки мастерила для синичек?
– Синичек? – переспросил босс, недоверчиво всматриваясь в моё лицо.
– Угу, и всё ржавым гвоздём.
– Расскажешь мне потом про синичек, про кормушки и про ржавый гвоздь – тоже.
Я одобрительно кивнула головой и поспешила к свободному стулу, пока Любимский не продолжил распутывать нить этой дурацкой истории, которую я додумалась сочинить.
Время за ужином тянулось со скоростью раненной улитки. Я иногда поддакивала боссу или же вставляла в его монолог короткое "так и есть", но в большей части – молчала. Сидеть за одним столом с тремя рептилиями – то ещё испытание. Лютикова ненавижу и презираю, его Соню – тоже, а тут ещё нелюбимый босс с правого фланга! Ну как тут с катушек не слететь на ровном месте?