– Честь имею, о, мой великий и сердитый босс, – Лютикова отдала воображаемую честь и скрылась за закрытой дверью.
Оставшись наедине, я погрузился в раздумья Она сказала, что любит меня или случайно ляпнула, не подумав?! Да ладно? Нет, какая к едрёной бабушке любовь! У нас ней холодная война и поднимать белый флаг я не собираюсь. Хотя, если бы эта колючка извинилась за тот роковой случай, к примеру, стала бы передо мной на колени на глазах у всех сотрудников нашей фирмы, тогда бы я ещё подумал: воевать с ней или же нет. А так, пока эту пигалицу носит земля, дышать спокойно я не могу.
Забыв о замороженном гусе, я вышел из ванной комнаты и умилился внезапной красоте. Ну, надо же, картина маслом! И где тут потерялся мой мобильник? Надо срочно сфотографировать такую красоту на долгую память, чтобы потом распечатать на цветном принтере и повесить на дверь вместо дартса. Буду кидать дротики, когда Лютикова в очередной раз сделает мне вырванные годы.
Я-таки «сфоткал» эту поганку, свернувшуюся клубком на коврике напротив кровати. И в анфас, и в профиль, и сверху, и снизу. Отснял со всех доступных ракурсов и, довольный собой, улегся на кровать. Откинул голову на подушку, подложив руки и принялся думать о чём-нибудь скучном, но в мыслях, как назло, одна огромная, просто великанская поганка. Она прижимается ко мне посреди перрона. Становится на цыпочки, чтобы дотянутся до моего рта и, ухватившись за плечи, целует прямо в губы. М-м-м, губы. Вкусные, сладкие губы… Так. Стоп! Есть и получше, и послаще, и вообще-то я собрался мстить и спать. Нет. Сначала – спать, потом – мстить.
Крутился на постели, как с шилом в одном месте. Не спалось и всё тут. Какой-то противный писклявый голос внутри меня умолял пощадить Лютикову. Мол, бедненькая, хрупкая девушка лежит себе на полу, свернувшись калачиком, в то время, как я – здоровый лоб, нежусь на королевской постельке. Нет. Так дело не пойдёт. К чёрту эту войну, я хоть и злопамятный, но не «садюга». Поднялся с постели. Подошёл к Лютиковой. Смотрел на неё свысока и думал, что завтра нужно будет проснуться первым и убежать, а то в неровен час прилетит, мало ли. Подхватив под ягодицы, оторвал от пола мёртвый груз, то есть, спящую Лютикова. Отнёс её расслабленное тело на постель и ещё поправил бретельку на хлопковой майке. Улёгся на другой край кровати и только успел закрыть глаза, как мой торс обвила женская рука, а ухо защекотало горячее дыхание.