В перерыве между двумя лекциями неожиданно появилась Надежда Петровна, отозвала Надю в сторону, где стоял какой-то невысокий черноволосый мужчина.
– Надя, я хочу представить вас. Это Марьян, начальник ЦПС, где вам вскоре предстоит работать. Наш реквизиторный участок относится к этому Цеху – Цеху подготовки съёмок.
– Да-да, нам рассказывали, – кивнула Надя, протягивая руку в ответ на протянутую ей руку.
– А теперь я хочу рассказать вам о том, о чём вам не рассказывали, – улыбнулся Марьян. Надя улыбнулась в ответ. Почему-то она всегда безоговорочно нравилась таким южным черноволосым мужчинам. У неё была очень светлая кожа и голубые глаза, но каким-то непонятным шестым чувством они угадывали в ней нечто своё, родственное, и неизменно проникались симпатией. – Вы у нас на студии недавно, ещё не знаете, что за работа вам предстоит. Теория это одно, а практика – совсем другое. Вам много придётся разъезжать с разными людьми по всей стране. Я говорю прямо: надо уметь дать отпор, уметь за себя постоять. Опять же – реквизитор отвечает за материальные ценности. Да. Но и за себя надо уметь постоять. Это понятно?
Она кивнула. Понятно. Отчего же не понять? По этой самой причине Юрий Григорьевич три года назад отказался устраивать её на киностудию в Алма-Ате, хотя она из-за этого специально приехала в столицу Казахстана.
Вечером они с Сашкой отправились на «Ностальгию» Тарковского – далеко, в «Коммунар», но первым трамваем можно было добраться дотуда без пересадки от Отрадного.
Был такой же, как вчера, совсем весенний вечер. Слегка моросил дождик. Но ни по дороге, ни в кино Надя не могла сосредоточиться на настоящем.
– Саш, а что такое wonderful?
– Ну, удивительный, замечательный… А зачем тебе?
– Так. Уточнить хотела.
– Что, с каким-нибудь иностранцем познакомилась?
Надя и виду не подала, но её удивила Сашкина догадливость, хотя ему вовсе не так уж трудно было связать её возвращение среди ночи, припухшие губы с сегодняшним вопросом. Да и весь её вид – загадочная, погружённая в себя, с вдруг мелькавшей на лице улыбкой… Никакой тебе обычной общительности, весёлых вопросов и подколок. Как уж тут не спросить?
Но ответа не последовало.
После фильма разговор оживился – они долго ждали трамвая и обменивались впечатлениями, которые не совпадали: Саше фильм понравился, а Наде нет. Но коль скоро тема была исчерпана, она снова впала в свой транс, отгородившись от всего мира непроницаемой стеной. Только сердце билось учащённо и шептало с каждым ударом: «Завтра! Завтра!»