Из гардероба достал любимую рубашку и простые брюки. Все уже
было выглажено прислугой и висело на самом виду, чтобы я ненароком
не пропустил. Я наскоро оделся и осмотрел себя в потемневшем от
времени зеркале. Хорош!
В том, что рубашка мне очень шла, не было ничего удивительного.
Род Волковых отличался одной интересной особенностью – волосы всех
мужчин были довольно странного цвета, словно седая шерсть у старого
волка. Цвета семьи были подобраны соответствующие.
Но даже учитывая мой рост под сто девяносто и широкие плечи,
рубашка на мне болталась, словно на маленьком ребенке. Отцовская. А
отец был не просто силен. Он был могучим, как столетний дуб и даже
сейчас мог потягаться со многими молодыми. Этим мы тоже отличались
все поголовно.
Я пригладил взъерошенные волосы, подхватил с кровати чемодан и
поспешил вниз.
У дверей поместья к моменту моего появления собрались уже все
его обитатели. Женщины украдкой смахивали слезы, а мужики светились
от гордости.
– Ну что, ты готов? — взволнованно спросила мама. Судя по кругам
под глазами, она этой ночью не сомкнула глаз. В её возрасте,
подобные подвиги сразу становились заметны окружающим, —Ничего не
забыл?
— Всё взял, матушка, — тряхнув увесистым чемоданом, который не
всякий столичный франт смог бы поднять, ответил я, — Не волнуйтесь
так!
— Ох, сыночек, ты, главное, нам писать не забывай. Пускай,
конечно, у нас и нет магических артефактов связи, а письма в наши
края доходят далеко не быстро, но это лучше, чем быть в неведении,
—продолжала напутствовать меня матушка, — Самое главное, оповести
нас, как доберешься, чтобы мы не переживали. Бумагу и ручку я тебе
положила.
— Конечно, мама, — улыбнулся я, — Как только заселюсь, так сразу
и сяду за письмо. И отправлю тем же днем. Через неделю уже у вас
будет.
В сторону платформы отправления меня провожали всем миром. Даже
деревенские пришли. Это было настолько трогательно, что даже у меня
вызывало бурю эмоций, хотя обычно я к подобным вещам относился
довольно прохладно.
Чтобы не растягивать проводы, я решительно шагнул в сторону
железнодорожной станции и на прощание помахал всем рукой. Не
оборачиваясь. Потому что на лицо сама собой выползала широкая
улыбка.
– «Да не переживайте вы так! Уж я-то со всем справлюсь, вот
увидите!» – бодро произнес я про себя. Переживал я не меньше
остальных, но испытывал скорее радость и предвкушение, чем
бесконечную тревогу, как все мои домочадцы…