Последний праведник. Часть 1. МИРАЙ. Жить, чтобы умереть - страница 71

Шрифт
Интервал


Перелистнув главную страницу, праведник прошелся глазами по тексту. Он шел ровными блоками, иногда прерываясь вязью незнакомого языка. Сердце забилось в предвкушении и Мирай медленно погрузился в чтение. Повествование затягивало, вот уже вместо букв перед глазами побежали картинки. Мирай так погрузился в мир книги, что не расслышал стук в дверь. И лишь когда вошедший похлопал его по плечу смог вынырнуть наружу. Реальность вокруг заиграла новыми красками. И даже лицо книжника, склонившегося к нему, приобрело более яркий цвет. Или это был румянец возбуждения, что испытал Вестиан при виде предмета своей страсти. Глаза новичка загорелись, рука непроизвольно коснулась открытых страниц.

- Ничего себе, - голос книжника сошел на благоговейный шёпот, - это же настоящее сокровище.

- Ты знаком с этой книгой, что это за язык? - Мирай медленно протянул книгу новичку, руки мелко задрожали, когда реликвия коснулась кожи.

- Русский, - Вестиан глубоко вздохнул и продолжил, - язык на котором написана книга – русский. Но это перевод. Автор книги – один из святых старого времени. Он переводил и объяснял священные тексты. Так он хотел донести до современников науку о Боге. Но потом, - тяжелый вздох вырвался из груди книжника плечи поникли, - …потом эти книги начали повально уничтожать. Знания давали свободу, а никто не любит управлять свободным народом. Правителям нужно послушное стадо, - книжник еще раз вздохнул, робкая улыбка коснулась его лица, - не знаю почему, но именно на русском сохранилось больше всего экземпляров. Какие-то были спрятаны в долинах, кое-какие экземпляры осели на полках правителей. Они хоть и хотели послушный народ, да сами знаний не чурались. Но все же большинство пропало без вести – это настоящее сокровище, - повторился книжник и трепетно прошелся по покрытым защитной пленкой страницам, - точнее знания, что спрятаны на этих страницах. Они помогут обрести истинное бесстрашие.

- А это? – Мирай указал на стихи на незнакомом языке.

- Это…, - книжник весело усмехнулся, - это и есть язык что проникает сквозь границы нашего мира и попадает в уши небожителей. Санскрит – мой друг, язык Богов.

Внутренний будильник вывел Мирая из сна как обычно за несколько часов до подъёма. Побратим тихо спал. Вчера он заявился прямо перед отбоем, скула подплыла, на ней застыло пару ссадин. Но сам он так и светился весельем. Игнар любил выпустить пар на вечерних тренировках. В этом не было необходимости, нагрузки и так было достаточно. Но горячий нрав побратима не давал ему покоя. Мирай даже не стал спрашивать, как все прошло. Если друг узнал что-то стоящее, расскажет… Но мысли побратима явно витали в другом месте, и это была не пустыня, куда им предстояло выдвинуться уже послезавтра.