Когда дверца душного кузова наконец отворилась, Эйприл сказала всем спутникам, что хочет размять ноги. Сказав всего одно слово – «Пойдем!», – она увлекла за собой Кэша. Ее внешность давала ей силу, и ей нравилось этим пользоваться.
Эйприл исследовала кухню в поисках какой-нибудь еды, не стесняясь шуметь на полную. Хлопали дверцы шкафчиков, разбивались бутылки – и при каждом звуке сердце Кэша пропускало удар.
– Эйприл… может, лучше потише? – с опаской спросил Кэш, не зная, чего боится больше – появления зомби или гнева своей дамы. В конце концов, мертвецов пока не было видно, а он чувствовал, что ему вот-вот обломится.
– Боже! Здесь одни хлопья да попкорн! – воскликнула Эйприл. – Найди мне что-нибудь съедобное!
Кэш с вожделением посмотрел на дверь, а затем повернулся и пошел на кухню. Семейство бешеных енотов и за неделю бы не сумело учинить такие разрушения, которые Эйприл создала за пять минут. Кэш ошарашенно осмотрелся. Поймав его недоуменный взгляд, Эйприл ответила подчеркнуто вульгарно. Она была настолько уверена в своей красоте, что не сомневалась – стиль ее поведения никого не волнует.
– Что смотришь? Тем, кто здесь жил, все равно насрать.
Рассмеявшись, она разбила о стену банку из-под маринованных корнишонов (кухню заполнил кислый запах уксуса) и визгливо рассмеялась. Кэш окаменел. Кэш был околдован. Кэш встал по стойке «смирно»… или по стойке «смирно» встала только одна его часть.
Эйприл взглянула на него.
– Возьми меня! – распаленно сказала она. От удивления Кэш открыл рот. Эйприл расхохоталась, увидев его реакцию. – Ты что, девственник? Или что?
Кэш покраснел.
– О боже! Так и есть!
Она снова засмеялась. Щеки Кэша пылали от возбуждения. Он уныло повернулся к двери.
– Ну так давай это исправим, шалун! – страстно продолжила Эйприл.
Кэш не был гением, но, чтобы разгадать эту загадку, большого ума и не требовалось. Он завозился с ремнем, чувствуя, как пальцы вдруг лишились прежней ловкости. Едва успев расстегнуть пряжку, он услышал раздавшийся в отдалении выстрел.
– Нам… нам… нам пора, – поспешно пробормотал он.
– Нам, нам, нам – ты что, заикаешься? – не отводя глаз, передразнила его Эйприл.
– Но выстрел…
– Может, кто-то просто стреляет по бутылкам, – отмахнулась она.
Но Кэша было не провести. Стрелять по бутылкам означало расходовать и без того скудные боеприпасы, к тому же привлекая всеобщее внимание. Напрягая слух, Кэш попытался различить какие-то признаки беспокойства.