– Оланц! – окликнула Катарина своего старого кучера. – Отсчитай половину монет! Возвращайтесь в замок отца, дальше я отправлюсь одна.
Взглянув на ухмыляющегося трактирщика, девушка добавила:
– Но скоро вернусь с отрядом королевской стражи и тогда тебя высекут на площади.
Больший позор трудно было себе представить. Да что там трудно, просто невозможно. Если бы Катарина наперед знала, что предстоит терпеть подобное унижение, лучше бы вернулась в отцовский замок вместе с Гинеорой и Оланцем.
Половины монет из той весьма скромной суммы, что выделил на дорогу герцог Готран, хватило ровно на столько, чтобы купить в деревне ослика. Даже если бы у кого-то из крестьян нашлась в хозяйстве хоть захудалая лошаденка, денег для покупки все равно было бы недостаточно. Однако молоденький, хотя уже и порядком облезлый ослик оказался единственной скотиной, мало-мальски пригодной для верховой езды, кроме него крестьяне могли предложить лишь свинью. Пришлось Катарине смирить гордыню и взобраться верхом на то, что дают. Ну в самом деле, не на хряке же въезжать во дворец короля.
Однако и верхом на ослике девушка выглядела довольно нелепо, о чем красноречиво свидетельствовали открытые насмешки горожан, обидные выкрики и улюлюканье мальчишек. Вцепившись в короткую гриву своего низкорослого скакуна, Катарина скрипела зубами от злости и заливалась краской так, что пылали уши.
Даже стражники у дворцовых ворот, увидев столь нелепое зрелище, откровенно расхохотались над незадачливой наездницей. Катарине стоило немалых усилий убедить их известить о своем приезде кого следует – слишком уж не похожа была девушка с растрепанной прической в обтрепавшемся пропыленном платье, да еще сидевшая на спине облезлого осла на благородную дочь ламберанского герцога. Юной дворянке пришлось битых полчаса увещевать непреклонных стражников, умолять, кричать, топать ногами. В конце концов, стражники сдались, скорее устав от назойливой скандалистки, чем уступив ее мольбам, и перед Катариной предстал надменный дворецкий в расшитой золотом ливрее.
Смерив приезжую недоуменным взглядом, дворецкий деликатно осведомился:
– Кто вы, девушка?
Катарина скрипнула зубами. Сколько раз ей еще придется объяснять тупоголовой дворцовой прислуге, кто она есть такая?
– Леди Катарина Линслод, дочь лорда Готрана, герцога Ламберанского, – в очередной раз назвалась она. – Прибыла ко двору короля Фернара Тринадцатого, чтобы быть представленной для зачисления в пансион.